Елизавета Дворецкая - Ольга, княгиня зимних волков

Уже совсем близок был день, называемый Велес Затвори-Пасть, после которого юные вилькаи расходятся по отчим домам. Но сейчас их еще насчитывалось почти два десятка. Они шли по узкой тропке цепью, и там, где на земле могли остаться следы, ступали точно в след впереди идущего, так что не видевший стаи едва ли мог бы сказать, сколько их здесь прошло.

Возглавляли цепь Лютояр и Равдан. За ними шла основная часть «зимних волков» – полтора десятка отроков от тринадцати до семнадцати лет. Всем им, как и Равдану, предстояло уже скоро вернуться на лето домой. Кому-то – насовсем: старших летом или к осени женят, а женатые в лес не ходят.

Позади них шли трое, кому лес служил единственным обиталищем: это были безродные, не пойми какие люди, носившие прозвища Кабан, Белка и Малец. Благодаря возрасту, опыту и сноровке они пользовались в стае уважением, но отроки тайком косились на них со снисхождением и превосходством. Любой нынешний отрок мог со временем стать уважаемым главой большого рода, а эти уже ничем не могли стать. Сгинут – через год никто и не вспомнит, под какой корягой положили. Кабан, сильный мужик, был так неразговорчив, что от него с трудом удавалось добиться слова: «отвык разговаривать». Товарищ его звался Белка и был очень метким стрелком; этот привык к осторожности, старался производить как можно меньше шума даже на поляне логова, где было безопасно, и это, конечно, была полезная привычка.

Замыкал цепь Ярый – вожак стаи, хранитель самого духа вилькаев. Он носил звание Князь Белый Волк, знаком чего служила белая волчья шкура у него на плечах и такая же личина. Полуседые пряди волос и длинных усов смешивались с ворсом волчьей шкуры, так что трудно было их различить: за долгую жизнь волчья шкура почти приросла к нему и стала как родная.

Еще в стае имелся некий Ворона, но тот еще с детства нахватался «ума-разума» у каких-то мелких духов, из-за чего и оказался в конце концов в лесу. Почти постоянно он то разговаривал шепотом сам с собой, то пел вполголоса какую-то бессвязную околесицу. В прежние годы Ярый нередко его бил, чтобы заткнулся хотя бы во время лова, но потом махнул рукой и стал оставлять в избе «на хозяйстве».

К рассвету вилькаи были на месте: на берегу Березины, где торговые гости после волока вновь спускали лодьи на воду. Отсюда путь лежал вниз по Березине до Днепра, а по нему – вверх до Свинческа. Волок заканчивался на большой поляне, обрамленной кустами. Сейчас они были еще не в полной листве, но если залечь в гущу, накрыться темными свитами и присыпать их листьями, то на взгляд с открытого места, более ярко освещенного, можно стать невидимым.

Покончив с приготовлениями, вилькаи залегли и стали ждать. Да и передохнуть маленько тоже хорошо. А луки держали под рукой…

Имея столь большую дружину, Биргир и Альдин-Ингвар решили не нанимать княжьих волоковщиков. Только на Рутавечи, где кончался прямой водный путь от Всесвячи, они наняли волокуши с лошадьми, а перевозили груз своими силами. Перетаскивать лодьи тоже предстояло самим.

Было далеко за полдень, когда волокуши с грузом достигли конца волока. Это была большая поляна истоптанной голой земли: место использовалось торговцами уже лет сто. По краям ее виднелась сплошная цепь старых кострищ, рядом лежали бревна, валялся разный мусор, обычный там, где проходит множество людей: щепки, черепки от посуды, истлевшие тряпки, кости, рыбьи головы и чешуя, изорванные черевьи. Хороший лес был давно сведен на дрова, по краям толпился кустарник, ни к чему не годный, кроме как дать тень. В жаркие летние дни это было ценно, и те, у кого было немного совести, его берегли.

За кустарником начинался болотистый лес.

Добравшись наконец до Березины, люди с облегчением вздохнули: подошли к воде, умылись. Солнце припекало почти по-летнему.

– Я останусь или ты? – спросил Биргир у Альдин-Ингвара, умывшись и вытирая воду с лица рукавом.

– Отдохни пока. Я схожу сейчас, потом пообедаем, потом ты сходишь.

Им предстояло еще не менее двух раз пройти волок туда и обратно, чтобы перетащить все свои лодьи. Как более молодой, Альдин-Ингвар предпочел дать знатному свею возможность передохнуть.

Они не могли знать, что вопрос «я или ты?» для них сейчас означал гораздо больше, чем они думали: кто останется в живых, а кто уйдет в темные подземные селения…

Биргир благодарно кивнул. Альдин-Ингвар с дружиной направился назад вдоль выложенных бревен, по которым двигались катки. На поляне осталось человек пятнадцать, считая самого Биргира.