Юрий Борев - Фарисея. Послесталинская эпоха в преданиях и анекдотах

Четвёртый вариант — распадение страны. Путь этот маловероятен (0,9 %), хотя бы потому, что везде стоят советские дивизии.

Наконец, несбыточный вариант (0,1 %) — какая-то правительственная программа, аналог «500 дней».

Итак, 30 %, 60 %, 9 %, 0,9 %, 0,1 %. Только чудо может нас спасти.

Однако как писал Тютчев:

Мы сегодня уже живём лучше, чем завтра.

— Что будет после 500 дней?

— Сначала девять дней, потом сорок.

Второй вариант:

— Сто дней и Ватерлоо.

— Жить плохо, но будет хуже.

— Жить так плохо, что хуже не будет.

По радио сообщают: «В Москве сейчас 12 часов дня, в Свердловске — 14, в Новосибирске — 16, в Магадане — 20…» Человек ворчит: «До какого бардака довели страну!»

На Красной площади 1952 года шепчутся два еврея: «При царе было лучше: били, но слово давали сказать!»

На Жёлтой площади 2000 года шепчутся двое русских: «При Брежневе было лучше: хоть было что есть…»

На Чёрной площади 2050 года шепчутся двое китайцев: «При Мао было лучше: хоть нас не ели…»

— Внучек, я в детстве хотел стать пожарником, твой папа — космонавтом. А кем ты хочешь стать?

— Японцем.

Выписка из дневника 1988 года: «Ни у кого нет сил вытаскивать эту огромную страну из пропасти абсурда. Трудно было туда столкнуть такую громадину. Понадобились и ложь, и насилие. Но поднять её в тысячу раз труднее. „Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир“, — говорил Архимед, открывший рычаг. У нас нет ни точки опоры, ни рычага, ни Архимеда — одно благородное желание — и то не у всех. И желание может быть отправным пунктом. Но как подняться? Мы оглушены ударом о дно пропасти. И как не выдохнуться через час пути, и как не успокоиться, поднявшись на первый пригорок? Ведь мы устали даже надеяться».

— Боже, как мы будем отдавать займы?

— Я не беспокоюсь, я не доживу.

Скептик смотрит на радугу и говорит: «На это у них денег хватает!»

Свиные отбивные двухтысячного года — картошка, отбитая у свиней.

На вступительном экзамене в университет профессор спрашивает абитуриента:

— Расскажите о коллективизации…

— Не знаю.

— Об индустриализации…

— Не знаю.

— О XVII съезде партии…

— Не знаю.

— Кто такой Сталин?

— Не знаю.

— Кто такой Брежнев?

— Не знаю.

— Откуда вы такой?

— Из Урюпинска.

Профессор задумался, а потом тоскливо сказал:

— А может, послать всё к такой-то матери и податься в этот Урюпинск?

Перед смертью Сталин оставил два запечатанных конверта. На первом надпись: «Вскрыть, когда в стране будет плохое положение». Конверт распечатали и обнаружили в нём записку: «Вали всё на меня. И. Сталин». Вскоре пришёл черёд и для второго конверта с надписью: «Вскрыть, когда будет совсем плохо». В конверте лежала записка: «Делай всё, как я. И. Сталин».

Перекличка в ГУЛаге 2000 года.

— Собчак!

— Я!

— Попов!

— Я!

— Афанасьев!

— Афанасьев, твою мать!!!

— Я!

— Раньше надо было молчать!

Человек сорвался в пропасть. Его друг кричит:

— Ты жив?

— Да!

— Ноги целы?

— Да!

— Руки целы?

— Да!

— Голова цела?

— Да!

— Тогда выбирайся!

— Так я же ещё лечу!

Сижу я у культ-атташе индийского посольства господина Гангули, жду визу для поездки в Дели на конференцию. Господин Гангули говорит: «Читаю вашу прессу. Очень вы ругаете себя. Всё у вас плохо. А я знаю много хорошего. Сын одного австрийского дипломата во время игры повредил глаз. Мальчика доставили в клинику, и врач Гундарова провела операцию. Когда потом отец повёз ребёнка к лучшим врачам Америки, Германии и Франции, они в один голос сказали: „Эту операцию делал сам бог“. Мальчик видит глазом. Операция была бесплатная. На Западе такое несчастье могло бы разорить. Разве это не гуманизм? Вы лучше, чём вы о себе думаете».