Миро Гавран - Юдифь

Я вдруг осознала, что Олоферн, как и я, загнан в западню, из которой нет выхода.

Он — мой враг, но он тоже вынужден исполнять чужую волю, играть роль, предназначенную ему другими людьми.

И вот теперь нам с ним предстояло сыграть эпилог, завершение пройденного пути, предначертанного судьбой.

Но тут Олоферн хлопнул в ладоши, и рабы покинули шатер. Мы с ним остались вдвоем.

Я задрожала.

Он протянул руку к моей щеке.

Дотронулся до нее.

Его рука была такой теплой.

Приближалось мгновение, которое внушало мне привычный ужас. Я ожидала, что он швырнет меня на пол, сорвет с меня одежду и утолит свою похоть.

Вместо этого он стал гладить меня по лицу, а потом легко коснулся губами моих губ и лба.

Не проявляя нетерпения и опасаясь спугнуть меня резкими движениями, великий полководец начал нежную любовную игру, которая удивила и смутила меня.

Раздевая меня, он одновременно и сам освобождался от одежд, так что мы испытывали чувство стыда одновременно. Я прикрыла глаза, чтобы не смущать его.

В ответ он начал целовать мои веки, потом шею.

Наконец горячие поцелуи достигли моих грудей, и соски ответили на прикосновения его губ.

Искусный любовник, он разжигал во мне огонь страсти.

Наконец он стал покрывать поцелуями мой живот и бедра.

Ранее незнакомое мне сладострастие разлилось по всему моему телу. Я, прежде равнодушная к прикосновениям мужского тела, ощутила желание.

Я стала отвечать на каждое его движение, на каждый вздох, на каждое пожатие руки.

Когда же наши тела слились воедино, я ощутила не боль, но подлинное наслаждение, в которое я погружалась все глубже и глубже, опьяняя себя страстью, как вином.

Мои вздохи догоняли его дыхание, наши стоны сливались воедино.

Мы словно дополняли друг друга, подобно двум половинкам одного существа, всю жизнь страдавшим от ощущения неполноты и, наконец, избавленным от пустоты в сердцах в час нашего соединения.

Движения наших сплетенных тел становились все быстрее. Не переводя дыхания, опьяненные друг другом, мы приближались к высшей точке наслаждения.

Издав общий сладострастный вопль, мы словно потеряли сознание.

Несколько мгновений я просто не помнила, где я и с кем. Я была точно во сне, я обмерла.

Мы оба молчали, слившись в объятиях, пытаясь унять биение сердец.

Я пребывала в полной растерянности.

Мне было стыдно оттого, что испытала такой восторг в объятиях Олоферна.

Но, в то же время, я была счастлива, что избежала грубости, которой ожидала от мужских прикосновений.

Мысль о том, что, оказывается, женщина тоже может испытывать радость от любовной игры, и что не все мужчины одинаковы, приводила меня в полное замешательство.

Я оказалась той женщиной, перед которой Олоферн не смог устоять. Тем легче мне будет осуществить свой замысел. Так оправдывалась я перед собой за совершенное грехопадение.

Как прекрасно было после всего происшедшего молча лежать рядом с мужчиной, чья нежность заставляла забыть о его наготе и позволяла не стыдиться своего тела.

В голове у меня мелькнула богохульная мысль, что до этой ночи я не была полноценной женщиной. Ведь только теперь я открыла, что и мужчина, и женщина могут возбуждать страсть друг в друге, доставляя друг другу невиданное удовольствие.

Тем временем Олоферн вновь стал прикасаться губами к моему телу, и я отвечала ему со всей нежностью, на которую только была способна.

Я встречала его с радостью существа, выбравшегося из мрачной пещеры на яркий солнечный свет и отдающегося разрушительным, но таким желанным лучам.

Я открыла в себе нечто такое, чего раньше за собой не знала.

И я предалась греху, подыскивая тысячу убедительнейших объяснений своей слабости.

В ту ночь страсти мы научились бесконечно воспламенять друг друга.

Лишь на рассвете, утомленные соприкосновениями наших тел, мы погрузились в одуряющий сон.

Бог мне свидетель, в те мгновения у меня просто не хватило бы сил поднять меч Олоферна, лежавший на полу возле нашей постели. Я была обессилена до предела.

Перед рассветом я вернулась в свой шатер. Меня встретила Шуа. Вид у нее был измученный: наверно она провела бессонную ночь.

— Ты убила его?

— Нет.

— Почему?

— Не смогла.

— Вами любовные вздохи были слышны даже мне. Я думала, что он, опьяненный страстью, утратит всякую осторожность, и ты легко осуществишь свою месть.

— Я не решилась. Он все время держал меч при себе. Он вообще глаз не сомкнул.