Сергей Катканов - Рыцари былого и грядущего. Том 3

— Пытался, — буркнул Андрей.

— Ну и как?

— Хуже, чем когда–либо.

— Так неужели ты до сих пор ничего не понял? Эти чудесные создания уже в значительной мере завладели нашими душами. При этом они ни в чём не виноваты, всё дело в нас самих. Если бы мы остались там, мы изменили бы своему предназначению, превратившись в рыцарей прекрасных дам, что, может быть, для кого–то и неплохо, а для нас — погибель. Скажи, что я не прав, маршал.

— Ты прав, Годфруа. Спаси тебя Господь.

Дорога опять исчезла, и вместе с ней окончательно исчезли деревья, потом красивые холмы, а потом и зелёная трава. Они шли теперь по бескрайней каменистой пустыне. Лев шёл впереди, они не рисковали заблудится, но случилась другая напасть. Неожиданно взошло солнце и бесконечно долго оставалось в зените, палило немилосердно. Волшебная страна, судя по всему, закончилась, начался чисто тамплиерский переход через пустыню, жёсткий и безжалостный. Они шли по земным меркам, наверное, уже много суток, солнце всё так и стояло в зените, ночь не была им дарована. Впрочем, они чувствовали себя вполне бодрыми и не нуждались в отдыхе, но от этого было только тяжелее. Как истязаемый под пытками мечтает потерять сознание, так и они очень хотели бы провалиться в сон, даже на солнцепёке, поставив над головой небольшую палатку из тамплиерского плаща. Но силы не покидали их, отдыхать не имело смысла, и они, казалось, целую вечность брели по бесконечной каменистой пустыне, жестоко страдая от зноя и не имея возможности провалиться хотя бы в тяжёлое забытье теплового удара. К хлебам они давно не прикасались, есть не хотелось, лишь изредка пили воду из фляг. Вода не заканчивалась, и смерть от жажды им не грозила, но вода была такой горячей и неприятной… Несколько глотков такой воды восстанавливали силы, но не приносили облегчения. Воду предлагали и льву, но он лишь мотал гривастой головой, видимо не нуждаясь в воде.

Андрей думал о том, что страшная пустыня, может быть подоспела вполне ко времени, она выжигала в душе воспоминания о прекрасных, как ангелы, девушках, которым так хотелось служить, но не было дано. Они сделали свой выбор, и этот выбор обернулся раскалённой сковородкой пустыни, страданием без конца и без края. Никто не роптал. Они приняли результаты своего выбора.

Здесь не имело смысла смотреть вдаль, потому что вдали всегда было одно и то же, то есть ничего не было. Смотрели себе под ноги, нередко здесь попадались преострые камни, о которые уже почти все пребольно поранились, при этом все знали — никто из них не получит травмы, из–за которой не сможет идти, просто идти будет всё больнее и больнее, но никто не сможет сказать: «Больше не могу».

Так, глядя себе под ноги, они и не заметили, как перед ними вырос могучий замок. Лишь увидев тень под ногами, они подняли наконец глаза. Могучие, высокие стены замка не оставляли сомнений в том, что это — тамплиерская твердыня. Не игрушечный замок девушек, словно с картинки в детской книжке, а суровая крепость, рассчитанная на безжалостный натиск.

Глубокий ров, впрочем, сильно заболоченный и заваленный всяким хламом, но по–прежнему непреодолимый, к тому же хорошо простреливался из узких бойниц — профессиональный взгляд автоматически замерял угол стрельбы. Подъёмный мост был опущен, но ржавые цепи, на которых он держался, уверенно давали понять, что поднять его возможно. Ворота, обитые кованным железом, вряд ли смог бы выбить самый мощный таран. Сейчас ворота были приоткрыты, и братья беспрепятственно проникли в замок.

Внутри была тень. Это было первое, на что они обратили внимание. За бесконечный переход по пустыне тамплиеры уже перестали верить в существование тени. Высокие стены не позволяли прямым солнечным лучам проникать во внутренний двор. Впрочем, если бы солнце стояло в зените (а оно стояло в зените целую вечность) внутренний двор был бы так же наполнен зноем, как и пустыня. Неужели солнце начало удаляться за горизонт? Они не успели это осмыслить, как их внимание сразу же приковало то, что они увидели.

Посреди двора на каменных плитах лежали два скелета. Один — в белом тамплиерском плаще, другой — в чёрных сарацинских одеждах. Похоже, во время поединка они нанесли друг другу смертельные раны, от которых оба скончались. И не нашлось никого, кто смог бы их похоронить. Их поединок завершился уже очень давно, кости скелетов были совершенно чистые, белые, с них исчезли последние признаки гниющей плоти, и в воздухе не чувствовалось запаха гнили. Воздух здесь был сухой, чистый, хороший.