Сергей Катканов - Рыцари былого и грядущего. Том 3

— Действительно, — Андрей расплылся в детской улыбке. — Они такие маленькие, эти цветочки, похожи на земляничные. Да, Беранже, многие на протяжении веков хотели бы увидеть цветущий папоротник, а вот он, видишь, и ни чего особенного.

— В настоящей красоте ни когда нет ничего особенного. Всё самое прекрасное в этой жизни так неброско, что мы на него внимания не обращаем. Как мне хотелось бы написать об этом стихи.

— Так напиши.

— Не успею, — грустно сказал Беранже.

Сиверцев молча кивнул и, немного подумав, скомандовал:

— Привал.

Рыцари отошли немного в сторону от дороги, ноги сразу же стали погружаться в ласковый мягкий мох. Обычного лесного мусора здесь не было, мох казался идеальной постелью. И это настораживало.

— Думаю, что на этот мох опасно ложиться, здесь могут быть змеи, — сказал Анри де Монтобан.

— Ты прав, Анри, — сказал Сиверцев, — Точнее, ты был бы прав в обычной ситуации. А здесь, я уверен, такого рода опасности нам не угрожают. Нас должно ожидать нечто по–настоящему ужасное, так что гадюки нас не тронут.

— Сердце маршала — вещун, — торжественно провозгласил Морунген и плюхнулся в мягкий мох.

Все тамплиеры улыбнулись и последовали его примеру. Мох оказался ещё удивительнее, чем они думали, он охотно принимал форму, которая была удобнее отдыхающему человеку. Братья достали из вещмешков хлебы, которыми одарил их на дорогу пресвитер Иоанн, и фляги с водой, наполненные из источника рядом с хижиной старца. Этот хлеб не хотелось резать кинжалами, его бережно отламывали, крошек не было. Хлеб быстро насыщал. Когда они в следующий раз достали хлебы, с удивлением убедились, что они целые. Значит, каждый обеспечен едой до конца жизни. Впрочем, думать об этом не хотелось. Хотелось чуток поспать.

— Всем отдыхать два часа, — скомандовал Сиверцев, — Я дежурю.

Тамплиеры уснули сразу же. Андрей расположился поудобнее и стал рассматривать деревья. Только сейчас он заметил, что каждое дерево живет в своём времени года. У одних весна — только ещё распускаются клейкие листочки, у других лето — листья полностью развившееся, у третьих осень — желтые, красные листья всех оттенков. А зимы здесь не было, ни одно дерево не стояло голым. Может быть, здесь нет времени, поэтому нет ни какого определенного времени года. И здесь нет смерти, поэтому нет зимы. Почему же он всем сердцем чувствует, что в волшебном лесу — осень? Да, вне всякого сомнения, они — посреди осени. Значит, они движутся по направлению к зиме, то есть к смерти?

Периферийным зрением Андрей уловил некое белое пятно, приближавшееся бесшумно и плавно. Он повернул голову и увидел удивительного белого льва. Он был белее тамплиерского плаща, наверное, седой. Величественное густая грива, морда опущена к земле, и глаза закрыты. Может быть, лев — слепой? Идет, однако, уверенно, деревья огибает, как зрячий. Лев приблизился к Сиверцеву и спокойно лег рядом с ним.

— Хлеба хочешь? — спросил Андрей.

Лев чуть наклонил свою царственную голову. Андрей достал из мешка хлеб, отломил небольшой кусок и протянул льву на ладони. Зверь легко слизнул угощение, кажется, смакуя его вкус, а потом благодарно заурчал. Сиверцев уже знал, что этот лев будет теперь сопровождать их. Вопросов к зверю у него пока не было, так что некоторое время они просто сидели рядом.

И тут Андрей увидел забавную картину. Невдалеке от них появились заяц и волк. Волк вдруг страшно зарычал на зайца, угрожающе оскалил пасть и даже поднял на него свою сильную лапу. Заяц не пытался убежать, и во взгляде его больших глаз читался не столько испуг, сколько удивление. Он, казалось, хотел сказать обидчику: «Серый, ты что, с ума сошёл?»

Андрей обернулся ко льву:

— Царь зверей, ты бы навел порядок, а то видишь, волк дурит.

Лев спокойно поднялся, бесшумно подошел к волку и так сильно ударил его могучей лапой под зад, что тот подлетел в воздух и успел несколько раз перекувырнуться, пока не упал на мох. Упав, волк на брюхе подполз ко льву и лизнул его лапу. Царь зверей недовольно рыкнул и мотнул головой в сторону зайца, дескать, перед ним извиняйся. Серый охотно подскочил к зайцу и лизнул его в нос. Косой тут же радостно запрыгал, дружба между ними была восстановлена, и они побежали куда–то наперегонки, вполне довольные друг другом.

Андрей, с улыбкой наблюдавший эту сцену, когда звери убежали, серьезно задумался. Итак, звери здесь дружат, как и положено в земном раю, сильный не поедает слабого. Но тут не всё безмятежно. Сильные подвержены соблазнам, иногда испытывая желание, как минимум, продемонстрировать силу. Значит, и их, тамплиеров, в этом лесу ждут соблазны. И неизвестно, насколько серьезные.