Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть вторая. Том второй

Калькутты Меир почти не видел, добравшись до Рангуна кружным путем.

Прямой рейс, с Филиппин, оказался невозможен. Захватив юг Бирмы, японцы продвинулись до реки Ситаун. Британские войска цеплялись зубами за берега, но ходили слухи, что Уэйвелл прикажет отступать на север. От Ситауна до столицы Бирмы, с портом и нефтехранилищами, оставалась сотня километров. В городе понимали, что японцы, с опытом войны в джунглях, могут взять Рангун через неделю, и закончить кампанию до сезона муссонов.

Меир долетел до Калькутты. Согласно полученной на Филиппинах радиограмме, в городе его ждали американские добровольцы отряда 28. Ребята оказались славными, все они служили в морской пехоте. Меир, сразу, честно, признался, что звания у него нет:

– Однако это не мешает мне шестой год воевать, – коротко сказал Меир, на быстром совещании, в жаркой, грязной комнатке военного аэропорта, – и я единственный в отряде, кто знает японский язык… – три дня назад, британцы еще обороняли Сингапур. Вчера Уэйвелл получил радиограмму от генерала Персиваля:

– Вследствие потерь, причинённых действиями противника, вода, бензин, продовольствие и боеприпасы практически подошли к концу. Поэтому не могу больше продолжать борьбу. Все люди сделали всё, что было в их силах, и благодарны Вам за Вашу помощь… – открыто радиограмму нигде не печатали, но кузен видел ее собственными глазами, и шепнул об этом Меиру. Выбросив белый флаг, Персиваль сдался со штабом японцам. После падения Сингапура в плену оказалось восемьдесят тысяч офицеров и солдат.

– Позор, – мрачно сказал Джон, сидя на подоконнике номера Меира в «Стрэнде», – премьер-министр назвал капитуляцию крупнейшим поражением британской армии за последние сто лет… – Меир брился перед зеркалом:

– Судя по всему… – он помахал помазком, в мыльной пене, – нас ждет похожая участь, на Филиппинах. Малайзия стала японской. Они рвутся дальше, на юг, к индонезийской нефти… – кузен провел рукой по коротко стриженым, потным волосам:

– И на запад, к Индии… – добровольцы жили в казармах, на окраине Рангуна. Меир, с большим удовольствием, расположился бы с ребятами. Британцы в отряде 28 тоже оказались опытными людьми, некоторые воевали с Джоном, в Северной Африке. В отряд зачислили пятеро гуркхов, из соединения кузины Тессы. Ни Джон, ни Меир родственницу еще не видели. Капитан Вадия организовывала на севере, в бывшей королевской столице Бирмы, Мандалае, полевой госпиталь.

– Она монахиня, – заметил Джон, – а в Мандалае самые известные буддийские монастыри, в Бирме. На время войны, Тессу освободили от обетов, однако она, наверняка, найдет время поучиться, на севере… – Джон встретил Меира и отряд на военном аэродроме Рангуна. Кузен повез Меира в отель «Стрэнд»:

– Генерал Уэйвелл хочет с нами встретиться, перед началом миссии. Ты командир, как и я, сэр Арчибальд чтит традиции. Он не поймет, если ты поселишься в казармах… – Меир усмехнулся:

– Я, в отличие от тебя, не герцог. Генерал Стилуелл остановился в казармах, а чем я лучше… – представителя армии США на Бирманском фронте, со времен Вест-Пойнта, все звали «Уксусным Джо», за острый язык. В казармах Стилуелл позвал Меира в крохотный прокуренный кабинет. Сухое, смуглое лицо генерала недовольно искривилось:

– Не позволяйте колониальным зазнайкам вами командовать, мистер Горовиц. Я знаю вашего кузена, майора Мэтью. Отличный военный… – Меир стоял, если и не навытяжку, то довольно прямо. Стилуэлл тоже носил пенсне, простое, в железной оправе:

– Однако у вас тоже отменная подготовка… – Уксусный Джо указал глазами на расстегнутый воротник рубашки, Меир, спохватившись, быстро привел себя в порядок:

– Для вашей миссии такое важно, – заметил Стилуелл:

– У нас мало людей, знающих японский язык… – то же самое сказал Меиру и Джон.

Наклонившись над фарфоровым тазиком, Меир ополоснул лицо:

– Хороший отель, – признал он, – только почему вы, британцы, до сих пор отказываетесь от смесителей? Душа здесь нет, одна ванна… – он похлопал себя по щекам:

– Я загореть успел, и ты тоже. Жаль, что кузен Стивен погиб… – вздохнул Меир, – малышка теперь круглая сирота… – несмотря на дружбу с кузеном, Джон ничего не сказал Меиру о Констанце, следуя распоряжению премьер-министра.

Узнав о гибели доктора Кроу, Черчилль пожевал губами:

– Надеюсь, что она ничего… – сэр Уинстон пощелкал пухлыми пальцами, – не оставила после себя немцам… – он внимательно посмотрел на Джона. Капитан Холланд, довольно сухо, отозвался: