Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том второй

На собрании экипажу обещали и будущие, дальние походы:

– Работы ожидается много, служба интересная, – обнадежил их товарищ куратор, – в общем, за работу, дорогие моряки… – товарищами чекист их не называл. Капитан подумал, что можно было бы и отказаться:

– Меня все равно считают мертвым, как и весь экипаж «Санфиша». Зачем я согласился разыгрывать комедию? Но мне объяснили, что операция нужна для победы, что я выполняю личное задание товарища Сталина… – «Санфиш» пропал с радаров британской береговой службы через два дня после выхода из Лервика. Экипаж ни о чем не подозревал, системы на борту лодки работали отлично. В наушниках радист слышал голоса британских диспетчеров.

– То есть нарезку… – капитан покачал черноволосой, с легкой сединой головой, – нарезку голосов. Почему я тогда не понял, чем все закончится? Дурак, какой я дурак… – больше всех он жалел британских инженеров. Ребята, вместе с советскими моряками, шли на «Санфише» в Мурманск, проводить технический инструктаж. О плане знал только он, капитан, и два куратора от НКВД, прилетевшие в Лервик из Лондона. Они изображали возвращающихся домой советских дипломатов.

До Мурманска «Санфиш» не добрался.

Лодку встретили у полуострова Рыбачьего, и отвели в огороженную, тихую бухту. Капитан больше не видел ни британцев, ни своих бывших сослуживцев:

– Экипаж расстреляли, наверное, но англичане НКВД понадобятся… – он, незаметно, посмотрел на крепкую спину куратора:

– Скорее всего, бедняг, в какие-нибудь отдаленные лагеря загнали… – чекист, наконец, оторвался от перископа.

Его снабдили подробным описанием, и фотографиями Вороны. В толпе, на корме парома, он разглядел рыжие волосы. Женщина носила американские джинсы и клетчатую рубашку. Ворону сопровождал Паук, агент СССР в США, однако работник НКВД не представлял себе, как он выглядит.

– Наверное, только товарищ Эйтингон и Лаврентий Павлович его знают… – благоговейно подумал куратор, – и товарищ Сталин, конечно… – Наум Исаакович пребывал в Европе, проводя закрытые консультации с будущим союзниками, из Германии, Польши и Чехословакии. Генерал-майор, впрочем, выдал работникам на К-57 строгие и подробные инструкции.

– Паук нам не покажется, – вспомнил куратор, – Ворона одна в лодку сядет, а мы ее подберем… – Наум Исаакович обещал, к возвращению лодки, приехать в залив Де-Кастри. О Вороне чекист тоже ничего не знал:

– И она, наверное, агент… – он рассматривал худое, бледное, упрямое лицо, – не красавица, но есть в ней что-то… – он попытался подобрать нужное слово:

– Притягательное. Да, именно так… – на подводных лодках не курили, но К-57 снабдили запасами жевательного табака. Бросив в рот ароматную, шведскую пастилку, чекист услышал сухой голос капитана: «Прикажете привести в действие торпедные аппараты, потопить судно?»

– Что вы! – всплеснул руками куратор:

– Гражданский корабль, пусть идет спокойно, по расписанию. Нам только надо оказаться в точке рандеву, в назначенное время… – сквозь шум сонара, капитану послышались голоса птиц.

– Мы на двадцати метрах глубины, – тоскливо подумал он, – какие птицы? Впрочем, некоторые ребята плачут, по ночам. Им голоса жен и детей чудятся… – капитан сверился с швейцарским хронометром:

– Британские ребята подарили, в Лервике. Мы тогда каждый день застолья устраивали. Хорошее лето стояло, немцев обратно в рейх погнали, союзники почти освободили Италию… – он помнил вкус шотландского виски, тосты за победу, и за дружбу:

– Кто знал, что все так закончится? Экипаж мертвецов, на несуществующей лодке… – темные глаза взглянули на куратора.

– Окажемся, – хмуро отозвался Герой Советского Союза, капитан второго ранга Израиль Фисанович, пропавший без вести прошлым летом, в Норвежском море:

– Задание будет выполнено, товарищ куратор… – пропустив паром, немного подождав, К-57 тоже пошла на запад.

Лунная дорожка дрожала, переливалась на тихой воде.

У деревянного пирса покачивалась старая лодка. В свете звезд виднелись очертания сарайчика:

– Здесь моторка стоит, – объяснила Анна, подергав замок, – впрочем, она вряд ли нам понадобится… – женщина склонила набок черноволосую голову:

– Пока я под присмотром армии жила, к моторке мне хода не было. Поэтому и замок такой простой… – Констанца едва успела отскочить, зажав уши руками. Она забыла, каким громким, поблизости, кажется звук выстрела. Ребенок, впрочем, не проснулся. Анна оставила мальчика сопящим на кровати, среди подушек, с индейской вышивкой: