Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том шестой

– Хотя бы в память Мишеля надо вернуть в Прадо рисунок Ван Эйка. Рауфф может предложить Питеру и мне совместную поездку, на юг. Мы все разузнаем, свяжемся с вами… – герцог покачал головой:

– Нет. Сидеть в Буэнос-Айресе, означает, терять время. Мы вылетим раньше, и подождем вас в точке рандеву. Рауфф, наверняка, воспользуется услугами беглых нацистов. У них тоже есть частные самолеты… – Джон подумал об Эмме:

– Я лично пристрелю Петра Воронова, обещаю. Впрочем, Степан тоже хочет это сделать. Ладно, сначала надо добраться до их логова… – он взялся за графин:

– Последний тост, за успех нашего предприятия… – коньяк обжег губы, Джон вспомнил ее быстрые поцелуи, ее шепот, в темной франкфуртской квартирке:

– Я так люблю тебя, так люблю… – он проглотил рюмку залпом:

– Осталось совсем немного. Эмма меня ждет, с малышом, мальчиком или девочкой. Я увижу свою семью, а Марта обнимет Теодора-Генриха… – за окном выл зимний ветер. Джон повторил себе: «Совсем немного».

Бывший штандартенфюрер СС Вальтер Рауфф никогда прежде не имел дела со швейцарскими банкирами, но сидящий напротив него в кафе «Тортони» мужчина, напоминал сразу всех дельцов, обслуживающих, по выражению Максимилиана, нужды боевого братства. В манжетах его накрахмаленной до синевы рубашки посверкивали бриллиантами запонки. Галстук, итальянского шелка, удерживала золотая булавка.

Отец Рауффа, мелкий клерк, в Магдебурге, с благоговением, описывал единственный визит владельца банка, пребывавшего в Берлине, в захолустное отделение. Вальтер помнил восхищение отца перед автомобилем и костюмом богача:

– Папа говорил, что вокруг того жида все суетились. Потом его банк, разумеется, ариизировали. То есть к той поре он умер, делом заправляли наследники… – насколько помнил Рауфф, наследникам не удалось сбежать из Германии:

– Сына владельца арестовали, в тридцать восьмом году, когда ребята громили еврейские магазины. Из тюрьмы он поехал прямо в Дахау, где и сдох, а его семья закончила Аушвицем. Но швейцарцу о таком говорить не стоит. Он думает, что я с Ближнего Востока… – герр Франц, как он представился, со знанием дела рассуждал о запасах нефти в Ираке.

Холеные, ухоженные пальцы, небрежно орудовали серебряными приборами:

– Швейцария не владеет природными ресурсами, герр Вахид… – у Рауффа на руках имелись сирийские документы, – но мы готовы оказать помощь новым, зарождающимся государствам, заинтересованным в разработке нефтяных промыслов. Наше богатство, наш опыт. Экспертиза, так сказать… – Рауфф оценил и манеры швейцарца, и его костюм, и золотые часы:

– Вокруг него все кафе бегает, метрдотель от нас не отходит. Может оказаться, что он знаком с Максимилианом. Макс и частные счета держит в Цюрихе. Герр Франц просто осторожный человек. Банкиры вообще не приучены болтать… – за стейками и двумя бутылками бордо, швейцарец рассказывал о деловых интересах, в Южной Америке:

– Я вкладываю деньги в здешние рудники, на севере… – он кивнул в сторону аргентинца, – герр Маркос мой местный агент, если можно так выразиться. Герр Маркос деловой человек. Он может оказаться полезным и вам, и вашему другу, герру Ланге… – когда речь зашла о Патагонии, Вальтер рассказал, что знаком с хозяином новой гостиницы, неподалеку от Ушуайи:

– Он из местных немцев, но долго жил в Европе, – объяснил Рауфф, – до войны я часто навещал Швейцарию, где мы и столкнулись… – герр Франц сверкнул золотой оправой очков:

– Не могу назвать себя специалистом в отельном бизнесе, я только бухгалтер… – лазоревые глаза улыбнулись, – но наша страна славится давней традицией туризма. Ваш друг выбрал правильное место для учебы. Я уверен, что его отель отвечает всем требованиям нынешнего времени… – Рауфф, закончивший только гимназию, не удивился, услышав, что у швейцарца два образования:

– Я получил степени в экономике и юриспруденции… – заметил герр Франц, – у меня работают свои адвокаты, но я предпочитаю во всем, разбираться сам. Например, когда я заинтересовался искусством, я прослушал курс по истории живописи, в Милане… – о Милане Рауфф болтал с удовольствием. Герр Франц хорошо знал город. Он поправил пенсне:

– Должен признаться, я не любитель современных художников. Коллекция у меня небольшая, но тщательно подобранная. Великие мастера Ренессанса и наши, немецкие творения. Разумеется, хотелось бы получить не только эскизы и наброски, но и собственно картины. К сожалению, холстов Караваджо или Рафаэля сейчас на рынке не встретишь… – из Буэнос-Айреса Рауфф отправил телеграмму Максу, на его почтовый ящик в Ушуайе.