Олег Ярков - Туман. Книга третья

– Той тростью, о коей вы обмолвились, возможно, было бы указать направленность, в которой находится погост.

Помещик совершил шаг в сторону, да так, чтобы солнце без помех освещало лицо друга. И, по прошествии двух десятков секунд, которые были потрачены на пристальное вглядывание в глаза Модесту Павловичу, Кирилла Антонович задал вопрос той интонацией, которая и не вопросительная вовсе, но и никак не размышлительная. Но сам вопрос, при том при всём, не перестал быть вопросом.

– Как я понимаю, вы допускаете мысль о том, что дозволение на эксгумацию, возможно счесть предметом, лишённым необходимости, равно, как и моя несуществующая трость.

– Да, я считаю, что подобное толкование моих слов привело вас к правильному, хоть и слегка завуалированному, пониманию моей иносказательности.

– Ежели вы, дражайший Модест Павлович, позволите себе и впредь, в таком серьёзном деле, так туманно и так многословно изъясняться, то я вынужден буду пожаловаться на вас Циклиде! Вы не можете кратко сказать, что вы думаете о дозволении?

– Во-первых, вы, Кирилла Антонович, первым начали ходить вокруг да около чиновничьим языком. Во-вторых, добрая Циклида вам не поверит, поскольку любит меня. А в третьих – к чёрту дозволение!

– С первым пунктом соглашусь на четверть, со вторым – на треть, а с третьим согласен полностью! Смелость, знаете ли, города берёт!

– А наглость обходится без дозволительных бумаг. И, прошу вас, довольно слов! Идёмте к гоф-медику, он, как никто иной, хорошо осведомлён о местном погосте.

Карл Францевич, как вскоре стало очевидным, был осведомлён не только о месте, где располагался погост, но и ещё кое о чём.

– Вы, господа, ни за какие коврижки мне не поверите, но я, право слово, твёрдо знал, что вы вернётесь! Настолько твёрдо, Что окажись рядом со мною мало-мальски состоятельный человек, я бы составил с ним пари. Да-да, именно, что пари! И не пожалел бы хоть и пятьдесят рублёв, поскольку уверенность в выигрыше была явной.

– И какова же причина пари, осмелюсь спросить, – заинтригованный штаб-ротмистр спросил у медика.

– А таковая – вы непременно вернётесь, дабы отправиться со мной на погост. Ну, каково? Вы вознамерились произвести эксгумацию, так сказать, приватно, без дозволения этого… сами знаете, кого. Ну-с, прав ли я был бы, составив подобное пари?

Друзья переглянулись. И вовсе не для того, дабы показать друг дружке удивлённость, а исключительно ради того, дабы уследить в лице, либо в гримасе, либо сам леший не определит где, ту подсказку, по которой Карл Францевич разгадал намерение друзей.

– Ну, не томите! Скажите же что-нибудь, скажите!

– Вы правы. Пари – ваше!

– Вы правы, – эхом отозвался Модест Павлович, но продолжил говорить иными словами, – но, поскольку мы не состояли с вами в пари, то требовать с нас сатисфакции вы не станете.

– Разумеется, нет! Хотя… жаль! Превосходное было бы пари, просто превосходное! Значит – едем?

– Едем!

Осчастливленный барышом в несостоявшемся пари, гоф-медик быстро отправил уже знакомого нам мальца за извозчиком. Экипаж объявился так скоро, словно он поджидал наших героев за углом.

И пари, и быстро найденный извозчик были восприняты друзьями за хорошие предзнаменования.

Местный погост, а коли уж Верховажский Посад поднялся на ступень выше в местечковой табели о рангах, то отныне – кладбище, было сравнительно ухоженным и, в отличие от лечебницы с её двором и садом, обнесено свежевыкрашенной железной оградой.

Карл Францевич приказал извозчику остановиться сразу же за большими воротами, ведущими в ту часть Посада, в которую постепенно и совсем уж не торопясь, переселялись местные жители. Переселялись под аккомпанемент плача, отпевание и поминальное застолье.

Сразу же появился и сторож, наскоро водрузив себе на лицо печальную мину. И гоф-медик, и сторож оказались знакомцами. А, разве, могло быть иначе?

– Доброго здоровья, ваше благородие Францевич! Зачем пожаловал?

– По делу, Прохор, по важному делу! Где же твои могильщики копатели?

– А где ж им быть-то? Тута их робота, тута и жильё у них.

– Ну, и покличь их скоренько!

Сторож удалился. А наши друзья, ещё не до конца понимая, как себя надобно весть на чужом кладбище, решили, пока что, извозчика не отпускать и из пролётки не выходить. Оно и понятно – скоро принятое решение не всегда приносит ожидаемый результат, особенно тогда, когда не продумывается план поведения, поступков и подходов к разрешению вопроса, который и привёл наших героев в сие печальное место.