Константин Петришин - Заговор жрецов

Расследование по делу убийства поручика Гриневича закончилось без результатов. Военный врач сделал заключение, что сначала поручика ударили по голове тяжелым предметом, затем задушили.

Из квартиры пропала только папка с документами, которую Гриневич имел привычку брать с собой для работы над бумагами дома.

Схемы сухопутной охраны крепости или других документов, касающихся оборонительных работ, в папке не было. Все это хранилось в штабе в сейфе.

Кондратенко тяжело переживал нелепую гибель поручика Гриневича. Город был наводнен шпионами, и Гриневич не мог этого не знать. Неясным оставалось и то, зачем ночью он кому-то открыл дверь.

Через неделю на южной окраине города нашли папку Гриневича, но без документов…

А на следующий день Кондратенко поехал на встречу с адмиралом Макаровым, чтобы договориться о снятии орудий с поврежденных кораблей «Ретвизан» и «Цесаревич» и установки их на мысе Электрический для усиления прикрытия бухты с суши.

Макарова он нашел в доке. Адмирал наблюдал, как обуховцы подводили кессон под пробоину «Цесаревича».

Макаров сдержанно поздоровался и тут же спросил:

– Роман Исидорович, а как вы меня нашли?

– По голосу…

Макаров рассмеялся.

– Это что же я так громко кричу?

– Да нет… Моряки подсказали. А что это вы делаете? – поинтересовался Кондратенко, хотя уже догадался, по какой причине рабочие подгоняют кессон под корпус «Цессаревича».

– Решили отремонтировать. Команда попросила. На берег не хотят сходить.

– Получится? – спросил Кондратенко и тут же решил, что о снятии орудий с кораблей говорить не стоит.

– Получится, Роман Исидорович. Мастеровые опытные. С работой такой знакомы. – И вдруг внимательно посмотрел на Кондратенко. – Роман Исидорович, вы ко мне приехали беды мои выслушивать или со своими?

Кондратенко тяжело вздохнул.

– Бог видит, расхотелось говорить, когда усмотрел, что тут делается. Честное слово, Степан Осипович…

– Да будет вам, Роман Исидорович, исповедоваться передо мной. Говорите, зачем приехали.

– Помощь нужна, – сказал Кондратенко и коротко изложил свою просьбу.

Выслушав его, Макаров оживился.

– Роман Исидорович, странное дело, но я тоже об этом уже думал. И даже знаю, где взять орудия! Из арсенала! Но с условием – установка батареи за вами. Надо полагать – времени у нас уже в обрез. Сегодня получил сообщение из Владивостока. Утром японская эскадра под командованием вице-адмирала Камилеура пыталась атаковать наш крейсерский отряд, но безуспешно. Там у нас крейсера достаточно быстроходные и маневренные. И, тем не менее, Порт-Артур для японцев главная цель. Захват Порт-Артура – это ключ к успеху в войне не только на море, но и на суши. А для нас – полное поражение, – добавил Макаров.

Кондратенко согласился с Макаровым. Подкупала его и искренность в словах адмирала Макарова, и если при первой встрече Кондратенко с некоторой настороженностью отнесся к новому Командующему флотом, сейчас это чувство растаяло.

«Тяжко ему будет, – подумал он. – Начальство умных и непокорных не жалует…»

Вернувшись в крепость, Кондратенко доложил Стесселю о готовности адмирала Макарова помочь крупнокалиберной артиллерией для установки на мысе Электрический.

Стессель остался доволен. И тут же заметил:

– Да… Макаров не Старк. Однако лишен покровительства. Более того, Роман Исидорович, скажу я вам по секрету – Алексеев видит в Макарове конкурента. А Алексеева я знаю… Он может сделать все, что угодно… Кстати, адмирал Макаров вчера отправил телеграмму, минуя Алексеева, на имя его величества императора Николая II с докладом о положении дел на Тихоокеанском флоте.

– Куропаткин об этом сообщил? – поинтересовался Кондратенко.

Стессель хитровато сощурил глаза.

– Нет, Роман Исидорович, ни Куропаткин, ни Алексеев еще об этом не знают…

Откровение Стесселя удивило Кондратенко. Он представил себе, что произойдет, когда «квантунцам» станет известно о телеграмме адмирала Макарова государю.

– Анатолий Михайлович, – обратился Кондратенко к Стесселю, – если вы решили открыть мне один секрет, не сможете ли открыть и другой? На ужин адмирал Макаров не был приглашен по причине нелюбви к нему наместника?

Стессель рассмеялся.

– Роман Исидорович, вы хотите знать все. Ну что ж… Отчасти и по этой причине. Я человек подневольный…

Кондратенко горько усмехнулся.

– А он был бы для нас хорошим помощником, – произнес он после слов Стесселя.