Константин Петришин - Заговор жрецов

Тот представился.

– Есаул Воронов, командир четвертой сотни Верхнеудинского полка. Ваше высокоблагородие, на квартире убит ваш начальник штаба поручик Гриневич. Генерал Смирнов приказал срочно доложить вам об этом…

Приезд Главнокомандующего Маньчжурской армией генерал-адъютанта Куропаткина в Порт-Артур выпал на первое число марта.

В этот день с утра шел густой снег, затем усилился ветер, разогнал низкую облачность, и к полудню на западной стороне, чуть выше сопок, проглянуло холодное солнце.

От Квантунского областного Совета Куропаткина сопровождал генерал Базилевский с тремя штабными офицерами и казачьей полусотней.

Куропаткин сразу попросил не устраивать ему торжеств.

– Анатолий Михайлович, – обратился он к Стесселю, – давайте не забывать, что идет война, времени у меня мало, а посмотреть надо много. Сразу хочу предупредить – это не инспекция. Хочу лично убедиться в готовности крепости к обороне. – И добавил, окинув усталым взглядом присутствующих: – Что касается военных действий, прошу быть терпеливыми. И спокойно, с полным сознанием мощи России ожидать дальнейших событий.

Первые наши шаги связаны с передвижением войск через громадные расстояния. Терпение и еще раз терпение, господа!..

«Да-а-а… – подумал Кондратенко, – Куропаткин – не Барклая-де-Толли…»

– Анатолий Михайлович, – продолжил тем временем Куропаткин, – я хотел бы сегодня осмотреть хотя бы частично сухопутную оборону крепости. А завтра мы встретимся с адмиралом Макаровым.

– Как прикажете, Алексей Николаевич, – ответил Стессель. – Если не возражаете, вас будет сопровождать начальник сухопутной обороны генерал-майор Кондратенко…

– Роман Исидорович, – оборачиваясь к Кондратенко, сказал Куропаткин, крепко пожимая ему руку. – Вот видите, я до сих пор помню ваше имя и отчество, – добавил он.

– Я очень рад, – ответил Кондратенко. – С какой позиции начнем?

Куропаткин вопрошающе посмотрел на генерала Базилевского.

– Ваше мнение?

– Я полагаюсь на начальника сухопутной обороны, – ответил тот.

Поездка Куропаткина и сопровождающих его генералов и офицеров на 3-й и 4-й боевые участки заняла оставшиеся полдня.

Куропаткин остался доволен увиденным. Поблагодарил подполковника Семенова, ответственного за оборону боевых участков, за усердие.

Потом, отведя в сторону Кондратенко, неожиданно сказал:

– Роман Исидорович, а не сдается вам, что все наши хлопоты могут оказаться напрасными?.. Уж больно неравные у нас с ними силы…

Кондратенко даже показалось на какой-то миг, что он ослышался. А когда до его сознания дошел весь смысл сказанного, у него появилось нестерпимое желание напомнить Главнокомандующему, что еще летом прошлого года, когда здесь не было и половины того, что сделано теперь, Куропаткин говорил, прощаясь со Стесселем: «…Ныне можно не беспокоиться, если даже большая часть японской армии обрушится на Порт-Артур».

Однако Кондратенко сдержался. Вступать в спор с главнокомандующим он посчитал не нужным и бесполезным.

– Действительно, Алексей Николаевич, – согласился он, – силы неравные, однако это не дает нам право падать духом…

– Да… да… Вы правы, Роман Исидорович, – торопливо сказал Куропаткин. – Таково предначертание Всевышнего… Ну что, возвращаемся в штаб?

Несмотря на просьбу Куропаткина не устраивать торжеств по поводу его приезда в Порт-Артур, Стессель к возвращению Главнокомандующего в город организовал, как он выразился, скромный ужин в офицерском клубе. В ярко освещенном зале столы блистали приборами.

«Хорошо, что окна догадались закрыть шторами», – невесело подумал Кондратенко, войдя в зал.

– Господа! Прошу к столу! – пригласил Стессель. – Война – войной, однако мы с вами имеем право и на маленькую отдушину.

Когда все приглашенные расселись и легкий шум стих, Стессель продолжил.

– Господа, прошу поднять бокалы за нашего Главнокомандующего генерал-адъютанта Куропаткина Алексея Николаевича, за его здоровье и успех в ратном деле. – И, повернувшись к Куропаткину, продолжил: – Я знаю – вы не любите громких слов в свой адрес. Но, тем не менее, я оставляю за собой право сказать – ваше назначение его величеством императором Николаем II на должность Главнокомандующего Маньчжурской армией в столь ответственный для судьбы России час является доказательством вашего военного таланта и веры в вас государем. За вас, Алексей Николаевич!