Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том второй

– Только с временной пропиской у вас непорядок, гражданка… – Марта Теодоровна потупилась:

– В гостиницах мест нет, а на станции койки предлагают… – гражданка Вальд не помнила, что за старушка привела их на дачку:

– В сером платке, как у Веры, – она ткнула пальцем в сестру, – мы, значит, деньги ей отдали, а ключи она велела сунуть под половичок… – Марта Теодоровна показала и половичок:

– Вообще это карается штрафом, – старший отдал ей документы, – здесь не Курган, а Подмосковье… – Вальд совсем загрустила. Старший наряда добавил:

– Но если вы сегодня уезжаете, то простим вас на первый раз… – милиционер полагал, что оборотистая местная бабка просто зарабатывает деньги:

– Наверное, она прибиралась у покойного Лопатина, как моя тетушка, – решил милиционер, – хотя тетушка занимается не сараем, а настоящим дворцом… – тетя милиционера присматривала за дачей покойного композитора Глиэра:

– В Переделкино у писателей, тоже хорошие дома, да и у нас достаточно богатых особняков, а Лопатин, хоть и отпетый вор, но жил совсем скромно… – милиционерам сообщили приметы девушки, могущей обретаться на дачке, однако никого похожего они пока не видели:

– Мы ищем высокую и темноволосую, а здесь одни тетки, пройдешь мимо и не посмотришь… – глухонемые бродили вокруг «Москвича», размахивая руками:

– Вальд всю дорогу до Сибири поговорить будет не с кем, – понял милиционер, – поэтому она сейчас языком болтает. Ладно, нам здесь больше делать нечего… – старший решил для очистки совести отправить описание Вальдов в Москву:

– Собирайтесь, товарищ Вальд, – позволил он, – не будем вас задерживать, путь до Сибири долгий. Вас ждут новые трудовые свершения, новые подвиги… – ему показалось, что большие глаза женщины заблестели:

– С немцев почти десять лет, как сняли ссылку, – вспомнил милиционер, – они могут ездить по всей стране. Вальды рабочие люди, пусть трудятся на благо нашей родины… – Марта проводила глазами удаляющийся уазик:

– Вроде пока пронесло… – услышала она голос герцога, – ты все разыграла, как по нотам… – Марта сомкнула пальцы на рукоятке браунинга в кармане ватника:

– Это пока, – вздохнула женщина, – уверяю тебя, что через пару часов все вокруг будет кишеть комитетчиками… – Вера внезапно сказала:

– В Малаховке, в двадцать пятом году арестовали Сиднея Рейли. Потом его расстреляли на Лубянке… – Марта кивнула:

– Я помню. Чтобы нас миновала такая судьба, надо как можно быстрее оказаться вдали от поселка. Маленького Джона мы высадим на шоссе, он поймает машину до Владимира… – герцог устроился за рулем:

– Выезжаем, – коротко распорядился он, – Марта права, нельзя терять время… – мотор зарычал, Джон поморщился:

– Совсем развалюха. Но до Волоколамска «Москвич» нас довезет, а больше нам никуда не надо… – вспугнув птиц на заборе дачки, машина скрылась из вида.

Наум Исаакович не мог поверить своим ушам. Выяснилось, что две машины малаховского отделения милиции не оборудовали рациями. С работниками, отправленными на дачку покойного Лопатина было никак не связаться:

– Мы найдем только трупы, – заорал он на блеющего в трубку главу московской милиции, – мы имеем дело с профессионалами, не оставляющими следов…

Полчаса назад Наум Исаакович принял звонок от Скорпиона. Невеста пребывала в безопасности, на Лубянке. Площадь Свердлова перекрыли, метро прочесали, но миссис Вера Мэдисон, следившая за девушкой, словно провалилась сквозь землю. Саша растерянно сказал:

– Товарищ Котов, но что жена Мэдисона делает в Москве… – Эйтингон поправил мальчика:

– Его вдова. Она не просто вдова, милый мой… – для заказа архивной справки времени не оставалось, но Эйтингон никогда не жаловался на память

– Не просто вдова, – повторил Наум Исаакович, – она с довоенных времен работает на Набережной, которая, впрочем, тогда официально не существовала. Британцы писали о ней в открытых источниках. Она героиня войны, кавалер орденов, сражалась в рядах французского Сопротивления. Партизанская кличка у нее Трезор… – Эйтингон не сомневался, что Трезор появилась в столице не только ради леди Августы:

– Но Саша не виноват, – вздохнул он, – мальчик ничего не знал о проклятой бабе. Он правильно подумал о Малаховке, но не успел сообщить приметы 880, Рабе и Марии… – Наум Исаакович предполагал, что на дачке сидят именно беглецы из Новочеркасска:

– Они связались с посольством, – злобно подумал он, – в обход леди Августы… – Эйтингон доверял девушке, считая, что она не может быть двойным агентом: