Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Часть вторая. Том третий

В разговоре с Монахом в госпитальной курилке Марта заметила:

– Не волнуйся. Во-первых, Паук не стал бы фотографировать Мишель, она для него расходный материал. Во-вторых, если он и сделал ее снимки, он понятия не имеет, кто она такая… – Мишель, по ее словам, только сказала, как ее зовут, – не забывай, что Кепка считает Ладу погибшей… – Гольдберг выпустил дым в форточку:

– Маргарита не сообщила ему фамилию Мишель, – задумчиво ответил он, – она всегда была осторожна. Вряд ли Паук понял, что Маргарита знает девочку… – Ладе Гольдберг сказал, что дочка отравилась лимонадом:

– Я не хочу ее волновать, – объяснил он Марте, – не хочу обсуждать такое по телефону. Дома мы поговорим, хотя для нее такое будет тяжело…

Лада до сих пор опасалась приезда в Мон-Сен-Мартен кого-то из русских:

– У вас много паломников, – согласилась Марта, – в толпе можно затеряться. Учитывая, что у них есть агенты в Риме, вам надо быть начеку.

Гольдберг получил описание так называемой сестры Даниэлы и синьора Антонио.

– Мы проследим за приезжающими, – пообещал он Марте, – девушка навещала городок, я ее помню… – Монаха отпускали из госпиталя Отель-Дье с жесткой повязкой на ребрах. О его травме Лада тоже не знала:

– Она за меня боится, – вздохнул Эмиль в разговоре с Мартой, – учитывая, что Кепка жив и здоров и он один раз пытался от меня избавиться… – Гольдберг помолчал:

– Ясно, что в Нюрнберге он хотел меня отравить, потому что Роза тогда еще была жива… – теперь им оставалось только ждать. Эмиль тоже считал, что Маргарита найдет способ послать весточку на запад:

– Судя по рассказам Джона, преступная лавочка, которой заправляет Кардозо, устроена в сердце пустыни, – заметил он, – корреспонденция оттуда проходит через руки КГБ. Маргарите не разрешать отсылать статьи в западные журналы… – Марта отозвалась:

– Она настоит на своем. Кардозо мерзавец, но гениальный врач. Он разрешит Маргарите печататься, он понимает, что иначе ее развитие, как ученого, окажется под угрозой… – Эмиль выкинул сигарету в урну:

– Врачей не судили, – неожиданно сказал он, – я имею в виду заключенных врачей, работавших в лагерных госпиталях. Я не был в лагерях, я не имею права рассуждать о случившемся там, но разговоры насчет отсутствия выбора – ерунда, – он смотрел на яркий парижский день в окне, – выбор есть всегда, Марта. Маргарита, – Эмиль запнулся, – примет единственно правильное решение, буде она окажется в таких… – он поискал слово, – обстоятельствах. Она врач моей выучки, она не поступит иначе, не предаст свою честь… – Марта покачала головой:

– Кардозо и не поручит ей ничего… – она затянулась сигаретой, – ничего из того, что покажется ей подозрительным… – Марта ожидала, что Маргарита не поймет, чем занимается Кардозо.

Гольдберг кивнул:

– Девочка всегда считала его героем, – мрачно сказал Эмиль, – он навешает ей лапши на уши насчет благодарности СССР. Он сделает вид, что работает в экспериментальном институте, вдалеке от шума больших городов. Сомнительные операции Кардозо ей не покажет, и не станет распространяться о настоящих заданиях тамошнего персонала. Но я уверен, что рано или поздно Маргарита узнает, что происходит на самом деле… – Марта погладила Мишель по темным кудряшкам:

– Ты ни в чем не виновата, милая. Маргариту мы обязательно спасем и привезем домой… – девочка потерлась носиком о ее ухо:

– Вы как рыцарь, тетя Марта, – зачарованно шепнула малышка, – Маргарита рассказывала, как папа и шахтеры прятали ее в подвалах замка. Она играла, что она принцесса и живет в заключении, а потом рыцарь ее освободит, – Марта поцеловала теплую щечку.

– Твой папа и все жители поселка стали рыцарями, милая. Они выполняли свой долг, что делаю и я, каждый день… – Мишель с сожалением взглянула на зайца:

– Он подружился с моим медведем, – заметила девочка, – но теперь придется оставить его в больнице… – Марта покачала ее:

– Я тебе сошью зайца, – пообещала она, – мадам Дарю, консьержка, собирает обрезки тканей. У нее наверняка найдется кусочек серого меха. Повезешь домой еще одного друга… – Мишель обняла ее за шею:

– Приезжайте к нам, тетя Марта, – выдохнула девочка, – с вами так хорошо… – малышка добавила:

– У нас сейчас живет Ник, – в карих глазах заиграли искорки смеха, – вы знаете, что Роза с ним переписывается, а Элиза пишет Моше.

Марта подмигнула ей: «Сплетница».

Спрыгнув с ее коленей, Мишель подхватила саквояж: