Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Часть вторая. Том третий

Данута сглотнула:

– Я думала, – голос девушки сорвался, – думала, что ты меня любишь, Джо, что мы останемся вместе… – он залпом допил кофе:

– Я тебя не люблю и никогда не любил, – коротко отозвался мужчина, – ты знаешь, почему мы… – он поискал слово, – сошлись, зачем тебя подложили мне в постель… – Джо подумал:

– Как Клару, еще одну подстилку. О ней ничего не слышно, надеюсь, она попала в руки триад и ее труп гниет на дне бухте Виктории. Дануту я тоже никогда больше не увижу… – он щелкнул зажигалкой:

– Не любил. Все случившееся было моей слабостью, – он запнулся, – но я порываю с прошлым. Я женюсь на любимой девушке. Она меня простила, и я намерен никогда больше не совершать таких ошибок… – Джо говорил искренне. Он был благодарен Маргарите:

– Она в меня верила, – вздохнул мужчина, – она могла давно выйти замуж, но, когда я ей позвонил, когда прилетел в Конго, она сказала, что ей никто, кроме меня не нужен. И мне тоже не нужен. Я поступал неправильно, но я начинаю с чистого листа… – он избегал смотреть на заплаканное лицо Дануты:

– Иначе нельзя, – напомнил себе Джо, – я не имею права поддерживать в ней ложные надежды. Порядочный человек так не поступает… – он мягко сказал:

– В понедельник ты приносишь обеты, Данута. Тебе сейчас надо думать не об этом, – Джо покраснел, – а о жизни, наполненной служением Иисусу и Деве Марии. Тебе надо молиться твоему небесному покровителю, святому Даниилу, отойти от мирских дел и забот.

Данута почти не слушала его. Она вспоминала нежный шепот Павла:

– Ты сама красивая девушка на свете, – он устроил ее в своих руках, – я никогда с тобой не расстанусь. Я тебя люблю, – он поцеловал прядь ее волос, – всю, от уха, – горячие губы коснулись ее, – до самого маленького пальчика на ноге. Подожди, – велел он, – его я тоже поцелую, когда до него дойдет очередь. Слушай, что Пастернак о тебе написал:

– Клянусь, о нежный мой, клянусь, я не неволюсь, когда я говорю тебе – забудь, усни, мой друг… – он покачал Дануту, – я не держу, иди, благотвори, ступай к другим, – Павел приподнялся на локте:

– Правда, – серьезно сказал юноша, – если ты меня разлюбишь, я не стану тебя удерживать. Я хочу, чтобы ты была счастлива, милая. Но я… – он улыбнулся, – я никогда тебя не разлюблю. Меня Бог создал затем, чтобы я любил тебя… – Павел подмигнул девушке, – кажется, у меня это неплохо получается… – Дануте хотелось завыть:

– Я больше никогда не увижу Павла. На поплавке я испугалась и сбежала, а он не знал моей фамилии, не знал, где меня искать. Он остался в СССР, куда я больше не вернусь… – она вспомнила о жадных, оценивающих глазах нового куратора:

– Им всем нужно одно и то же, – брезгливо подумала девушка, – Джо, так называемый аристократ, считает, что я только девка для его развлечений. Но я всегда была такой, еще с университета, когда меня вызвали в службу безопасности и велели переспать с моим профессором. Его подозревали в антикоммунистической деятельности, собирали на него досье. Я могла отказаться, но офицер обещал, что меня отчислят с факультета, запретят учиться и посадят в тюрьму… – она шмыгнула носом, – после первого задания я получила второе и третье. Павел ни о чем не догадывался, а если бы догадался, он бы немедленно меня бросил… – девушка молчала, не обращая внимания на тухнущий в пальцах окурок. Джо забрал у нее сигарету:

– Я желаю тебе твердости на избранной стезе, – он ткнул окурком в пепельницу, – но, пожалуйста, не пытайся искать меня или связываться с моей женой. Она все знает… – Джо рассудил, что Маргарита все узнает к следующим выходным, – она поддерживает мое решение порвать связи с русскими… – Данута высморкалась:

– Русские тебя не отпустят, – губы девушки дернулись, – им наплевать, что ты меня бросил, они не оставят тебя в покое, Джо… – граф высокомерно отозвался:

– Значит, они сядут в тюрьму. Я могу пойти к карабинерам. Я так и сделаю, если они продолжат меня преследовать… – пробка на мосту раздраженно гудела. Бросив на стол несколько купюр, он взял льняной пиджак:

– Я буду молиться за тебя… – Данута едва ни крикнула, что она не хочет приносить обеты, – думаю, что мы больше никогда не встретимся… – Джо пригладил растрепавшиеся, черные волосы, – прощай, Данута… – девушка тоже поднялась:

– Прощай, – изящные ноздри задрожали, – мне, мне… – она справилась с собой, – я могу многое сказать тебе, Джо. Но не буду… – девушка прикусила губу, – прощай, не держи на меня зла… – Данута испуганно взвизгнула, услышав какой-то хлопок.