Андрей Пятчиц - Невыдуманные истории. Книга вторая. О богатстве и азарте

Может быть отчасти этим и объясняется отношение к демократии и толерантности западной и восточной цивилизаций. Монахи и там и там на протяжении многих веков были хранителями и распространителями идеологических основ общества. Но если на Западе предлагался выбор в образе монашеской жизни, то на Востоке его не было, как не было автономности в существовании монастырей (за исключением ставропигиальных, подчиняющихся непосредственно Патриарху, как бенедиктинские аббатства подчиняются Папе). Естественно, это оказывало подспудное действие и на менталитет простых верующих: в распоряжении одних всегда был выбор, у других его в принципе не было. На западе почти всегда имелась возможность посещать мессу, исповедоваться, крестить, венчаться и хоронить в храме монастыря того или иного ордена. Нравятся крестьянину близкие к природе францисканцы или строгие камедулы – пожалуйста! Человеку, занимающемуся интеллектуальным трудом, больше подходят иезуиты – можно к ним, и т. д. Со временем это проявится на количестве политических партий и течений, в том числе и среди атеистов и агностиков, и в сравнительной терпимости к разногласиям, теоретически направленным в конце концов к одной цели – благополучию государства и его граждан. У каждого свой «рецепт», но конечное предназначение «блюд» одинаково. В точности как деятельность разнообразных по внешнему виду, архитектуре, внутренним правилам и структуре орденов направлена на то, чтобы помочь человеку попасть в лучшее настоящее и будущее во Христе. Восточная традиция в этом смысле более моногамна. Все монахи одной и той же Церкви отличаются только личными качествами (бытовые условия не в счёт). И на Западе, и на Востоке светские системы государственного управления одинаково стремились к «единоправию», но в первом случае они вынуждены были считаться с разнообразием, допущенным главным, достаточно независимым от светских политических сил, идеологическим центром (Римская курия), а во втором власть опиралась на подчинённого ей единого идеолога – патриархат. На примере Российской империи это заметно наиболее чётко, в других восточных странах, в силу многих причин, ситуация выглядит более расплывчато. Кстати, эта религиозно-идеологическая проблема характерна не только для христиан. Достаточно вспомнить стремление к единовластию в мусульманских странах (шииты не любят суннитов и наоборот, но обе конфессии не очень жалуют христиан, иудеев и прочих), и обе же в той или иной степени активно используют религиозные структуры и веру граждан.

Термин «симония» происходит от имени некого Симона Мага (колдуна), который, согласно апокрифическим (не признанным Церковью) текстам Евангелий, был знаменит в Риме во времена правления императоров Клавдия и Нерона. Симон принял крещение и достаточно близко познакомился с апостолами Петром и Павлом. Увидев, как св. Пётр призывает нисхождение Святого Духа посредством возложения рук (и молитвы), колдун предложил апостолу деньги взамен на «секрет» обряда, но был с негодованием отвергнут учеником Христа с мотивацией: «духовное не может приобретаться за деньги»! Тогда Симон решил доказать апостолам своё превосходство над ними, воспарив с помощью дьявола над Римским форумом в присутствии большого числа горожан, обоих апостолов и императора Нерона. Согласно легенде, услышав молитву своих учеников, Господь низверг его с приличной высоты, достаточной для перелома нижних конечностей. Остальное довершил самосуд толпы: вступившего в союз с дьяволом Мага добили камнями. По другим данным, колдун поспорил со св. Петром, что проведёт зарытым в могилу три дня и выйдет оттуда живым. Но он, судя по всему, не был знаком с методиками индийских йогов, так как выкопали его мёртвым. Тем не менее, именно имя Мага Симона легло в основу такого безобразного способа ведения дел, как «симония», напрочь забытого многими священниками, имеющего чёткие тарифы на все религиозные обряды, да ещё и с учётом курса валют, инфляцию и проч. Косвенным подтверждением описанных событий являются следы от коленей св. Петра (возможно, св. Павла), оставшиеся на камне. Находятся они в храме, посвящённом св. Франческе Римлянке, расположенном на одноименной площади в Риме.

Конкубинат («сожительство», от лат. con (cum) – вместе; и cumbere (cubare) – лежать в кровати). Римское право определяло под этим термином ситуацию, при которой женатый мужчина материально содержал свою незамужнюю любовницу (конкубину). Со временем в разных странах мира конкубинат стали интерпретировать по-разному. Реформа Григория VII была направлена прежде всего против явления, достаточно распространённого в средние века среди священников разного уровня. Речь идёт о лицах, давших обет целомудрия при рукоположении, но сожительствующих с женщинами.