Александр Идоленков - Из ада в вечность

Сама полуголодная жизнь, жестокая борьба с врагом, умение предвидеть её хитросплетения, обогащала нашу мудрость, придавала силы и опыт, делала нас закалёнными бойцами с несгибаемой волей к победе правды над злом. День ото дня мы становились не только злее, но и опытнее, готовые преодолевать любые невзгоды и тяготы, которые любой солдат мира не способен преодолеть. Мы становились непобедимыми! Даже умирая, мы падали вперёд, как бы своим телом увеличивая победу на величину своего тела.

С рассветом я почувствовал, что немцы не на шутку обозлились. Пронзительный вой мин и свист пуль вскоре сменился на рёв вражеских бомбардировщиков, которые конвейером сбросили на наш укреплённый клочок земли несметное количество бомб.

Нас осталось вместе со мной шесть человек. К этому времени мы откопали неглубокий лаз к оврагу и на его склоне узкую глубокую щель, где и прятались во время массированных авианалётов. Бомба по склону скользила вниз, там и разрывалась, не причиняя нам никакого вреда. Как только авиация противника улетала, мы возвращались в свой неуязвимый подвальчик.

До моего слуха донёсся новый неизвестный мне звук выстрелов, напоминающий какой-то загробный скрип. Это, как я позже узнал, звуки выстрелов многоствольного немецкого миномёта «ванюши». Вслед за звуками последовали каскады взрывов. Это означало только одно, и оно не сулило нам ничего приятного. Значит, на нас обратили фашисты особое внимание и они не остановятся, пока не сотрут нас с лица земли.

Земля содрогалась и стонала в унисон чудовищным разрывам. Воздух наполнился удушливым запахом горелого смрада, смешанного с пылью, разъедающего гортань и глаза. Полыхали уцелевшие постройки и всё то, что могло воспламеняться. Свист пуль и осколков смешивался с визжащим воем мин и шуршащим полётом снарядов. Добавьте сюда колоссальной силы разрывы, сеющие разрушения и смерть. Кромешный ад, страшнее которого ещё не знало человечество.

В этот момент мы сидели в глубоком подвале, прижавшись друг к другу. Как только обстрел переносился на другой участок нашей территории, мы сразу бросались к выходу и из укрытий, заранее приготовленных, вели наблюдение за действием противника, боясь пропустить неожиданное наступление врага. Мы твёрдо знали, мы являемся единственной преградой, прикрывающей своими телами дорогу к Волге!

После обеда немного утихло. Я написал краткое донесение, в котором описал последние действия остатков взвода, просил подкрепления и продовольствия. К тому времени мы не получали ни питания, ни военного снаряжения уже трое суток.

С этим поручением я направил в штаб батальона рядового Ермилина; в такой ситуации я почему-то доверился только ему, способному выполнить такое трудное поручение, учитывая дневное время суток. Спасением и оправданием моего решения было то, что местность была сплошь изрыта воронками и загромождена природными укрытиями и предметами хозяйственного назначения, дающим незаметно ускользнуть от зорких глаз вражеских снайперов. На обратном пути я просил Ермилина принести как можно больше воды.

От нашего подвала к установленным по сторонам двум боковым пулемётам вели неглубокие траншеи – ходы сообщения, вырытые нами, по которым мы добирались до оружия ползком. В некоторых местах они были засыпаны выброшенной землёй взорвавшихся мин и снарядов недавнего артобстрела, и нам предстояло восстановить их. Мы рисковали попасть под прицел вражеских снайперов. Работа была тяжёлой и неудобной. Копать приходилось лёжа, а землю потом сдвигать в воронки. Один из пулемётов взрывной волной был опрокинут и лежал на боку. К нашей радости, он оказался невредимым, даже вода в нём сохранилась.

Очень хотелось есть, но больше всего на свете в данный момент – пить. У нас оставалось немного воды для экстренной необходимости. Приходилось терпеть, что было невыносимо.

Время от времени в период кратковременного затишья мы находили на заброшенных огородах бывших владельцев полузрелые помидоры, тыквы и даже картофель, но разводить костёр было чрезвычайно рискованно, ведь по следам дыма нас сразу же вычислят и моментально накроет вражеская артиллерия. Таковы законы войны: неумолимы, и бессердечны, и подчинены строгой необходимости и целесообразности. Их нужно постоянно помнить и руководствоваться ими, если захочешь выжить и победить неприятеля.

Постоянное голодание, отсутствие воды усугублялось и недосыпанием. Мне повезло, как я уже говорил, я мог довольствоваться кратковременными отключениями организма для отдыха, даже во время движения я изловчался восстанавливать свои силы, но по истечении приблизительно трёх – четырёх суток усталость накапливалась, и требовался хороший полноценный отдых.