Ильяс Есенберлин - Шесть голов Айдахара

Из уважения к великому жирау Джанибек не стал спорить с ним. Даже мудрая старость может ошибиться, и именно пожилым людям чаще всего снятся плохие и страшные сны.

Тогда он сказал с плохо скрытым лукавством:

– Пусть будет по-твоему, Асанкайгы. Если ты найдешь реку прекрасней Итиля и землю лучше Сакистана [8] Сакистан – древнее название дельты Волги. , я прикажу народу пойти туда, куда ты укажешь.

И вот теперь великий жирау вернулся. На этот раз он приехал не один – его сопровождал известный в степи острослов Жиренше шешен. Ему за пятьдесят, но по сравнению с белым как лунь Асанкайгы он выглядел молодым ястребом.

С великим почтением встретил Джанибек уважаемых в степи людей. Он первым поклонился им и спросил о здоровье. И уже после, когда был съеден бесбармак, приготовленный из мяса молодой кобылицы, специально зарезанной для почтенных гостей, и младшая жена хана Тайдолла-ханум разлила в серебряные кисе ароматный кумыс, Джанибек сказал:

– Аксакал, вы вернулись в Сарай-Берке. Значит, то, ради чего отправлялись вы в далекое странствие, достигнуто? Вы нашли землю, в которой бы я смог построить новый город? Значит, есть на свете реки прекраснее Итиля и земли привольнее, чем Сакистан?

Великий жирау опустил глаза, лицо его было задумчивым и печальным.

– Не спеши, о хан, с расспросами. Я сам расскажу, что я видел и где побывал. – Асанкайгы помолчал. Бледные старческие губы его шевелились. Казалось, он что-то шептал или произносил молитву. – Прямо из твоего прекрасного города я отправился навстречу солнцу. И через много дней пути увидел реку, похожую на широкую ленту из голубого шелка. Имя этой реки Иртыш. Люди, которые живут по ее берегам, никогда не слышали слова «голод», потому что земля там родит высокие, сочные травы и скот плодится так же быстро, как в мокрое лето размножаются комары. Прекрасна эта земля, но недалеко от нее живут китайцы, а это наши враги с той поры, когда твой великий предок Чингиз-хан поднял над миром свое девятихвостое знамя.

Жирау отпил глоток кумыса и продолжал:

– И тогда я повернул своего коня в сторону, где в ночной небосвод вбит Железный кол [9] Железный кол – Полярная звезда (каз.). , вокруг которого беспрестанно ходят семь светлых кобылиц. И там я увидел прекрасную реку Есир [10] Есир – древнее название реки Ишим (каз.). . Там за шесть дней можно откормить отощавшего коня, а травы такие высокие, что овцы кажутся букашками, ползающими по шкуре медведя. Но и здесь нельзя строить город, потому что вокруг него нет ни гор, ни лесов и земля открыта любому врагу. Поворачивая коня в полуденную сторону, в последний раз посмотрев на Есир – Пьянящую реку, я назвал ее Есиль – река Сожаления. Такой показалась она мне.

Хан и все, кто присутствовал на тое, с интересом слушали Асанкайгы. Каждый из них бывал в тех краях, о которых рассказывал жирау: и на голубом Иртыше, и на берегах Есира, но старик говорил о знакомых местах так, словно пел песню или рассказывал сказку.

– В полуденной стороне твоих владений я увидел еще одну реку – Сейхун-дарью… Стремителен и страшен ее бег, а желтые волны похожи на табуны бешено мчащихся коней. И увидел я, что жить здесь можно, если на летовку уходить в Черные горы… Но строить здесь город нельзя.

– Почему? – спросил Джанибек. – Откуда здесь могут появиться грозные враги?

Жирау покачал белой головой.

– Туда всегда приходили враги. Это словно заколдованная земля. Предания говорят, что в далекие времена там были могущественные гунны. Не миновал Сейхун-дарьи великий завоеватель Искандер Двурогий… – Асанкайгы помолчал.-Да и твой предок Чингиз-хан именно оттуда двинул свои тумены в Дешт-и-Кипчак.