Сергей Мельгунов - Легенда о сепаратном мире. Канун революции

Через два дня, в заседании Совета 9 августа, Горемыкин сообщил, что доклад военного министра не повлиял на решение Царя и что оно остается «неизменным»: «В настоящую минуту военный министр находится в Ставке, куда он послан… с поручением сговориться о порядке осуществления сдачи командования 55.

На следующий день снова собрался Совет. Вначале настроение было «более спокойно». У Царя возникла мысль пока остаться в Петербурге и здесь обосновать Ставку. Члены Совета находили такую комбинацию «более успокоительной». Совет занялся выработкой формы, в которую надлежало облечь совершившуюся перемену: «позолотить пилюлю», которая преподносилась вел. кн. Настроение изменилось под влиянием выступления Самарина, отсутствовавшего на предшествовавших заседаниях. Он ждал «грозных последствий» от перемены верховного командования. «Повсюду в России настроения до крайности напряжены… Достаточно одной искры, чтобы вспыхнул пожар… вступление Государя Императора в предводительство армией явится уже не искрой, а целой свечой, брошенной в пороховой погреб. Во всех слоях населения, не исключая деревни, думские речи произвели страшное впечатление и глубоко повлияли на отношение к власти. Революционная агитация работает… И вдруг в такую минуту громко прокатится по всей России весть об устранении единственного лица, с которым связаны чаяния победы, о выступлении на войну самого Царя, о котором в народе сложилось… убеждение, что его преследуют несчастья во всех начинаниях». Правительство должно было, по мнению Самарина, в полном составе протестовать перед Царем; раз это не было сделано, то Самарин считал своим долгом лично высказать носителю верховной власти свой взгляд. Харитонов:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Подробнее о жизненном и творческом пути историка см.: Дмитриев С.Н. Крестный путь «тринадцатого императора». Об историке Мельгунове и его книге. – Мельгунов С.П. Судьба императора Николая II после отречения. М., Вече, 2006. С. 3—34.

См. главу «Муравьевская Комиссия» в моей книге «Судьба императора Николая II после отречения».

В какие уродливые и безобразные формы мщения может выливаться слишком широкое применение подобной терминологии, мы могли видеть на практике в дни Второй мировой войны в такой, казалось бы, передовой и внешне демократической стране, как Франция.

По словам кн. Жевахова, будущего тов. обер-прокурора Синода, старый Витте (он с ним встретился в момент объявления войны при возвращении в Россию через Италию) так был взволнован нараставшими событиями «бессмысленной войны», влекущей за собой революцию в Германии, а потом в России, что «расплакался, как ребенок».

Очень, конечно, сомнительна информация Палеолога о том, что Витте в своей агитации доходил до таких пределов, что в декабре посетил японского посла с целью предупредить его об опасности посылки японских войск на континент ввиду неизбежности победы Германии. Это Палеолог записал со слов виконта Монтоноги через два года.

Книга моя писалась в годы последней войны.

В книгах «Политика Романовых» и «Крушение монархии». В эмигрантской литературе материалы и выводы Семенникова изложил Чернов в своем труде «Рождение революционной России», пользуясь, однако, позднейшим сокращенным изданием первой книги Семенникова «Романовы и германское влияние».

Письмо Васильчиковой косвенно как бы подтверждало информацию, полученную в Петербурге мининистром иностранных дел еще в декабре. Так, Сазонов тогда телеграфировал русскому послу в Париже Извольскому: «Сюда также доходят слухи о возможной попытке Австрии заключить отдельный мир, но пока эти слухи еще весьма неопределенны, и их подтверждение представляется гадательным. Во всяком случае, почин подобных переговоров должен принадлежать Австрии, и нам необходимо будет выслушать ее предложение прежде, чем установить наши условия». Иностранные дипломаты спешили предупредить события, и греческий посланник в Петербурге в конце того же декабря, со слов своего сербского коллеги, сообщал в Афины Венизелосу, что в Ставке в связи с прибытием председателя Совета министров Горемыкина происходило обсуждение вопроса о сепаратном мире с Австрией, по условиям которого Россия получала Галицию и проливы.