Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга пятая

– Пепита тоже на заседании, – сообщила жена Виктора, – все затягивается, они обсуждают резолюцию о поддержке президента, – Виктор легко вспрыгнул на сцену.

– Придется репетировать без премьеров театра, – подмигнул он жене, – собирай остальную труппу, через полчаса мы начинаем, – он прошелся по подмосткам.

– Словно ягуар, – полюбовалась Леона, – он не ходит, а танцует… – Виктор повернулся к ней.

– Мне говорили, что Софокл сейчас никому не нужен, – он помахал томиком Чехова, – и скажут, что Чехов тоже ни к чему, -Виктор шагнул вперед, – а я отвечу, что мы отдохнем, что мы услышим ангелов, мы увидим все небо в алмазах, мы увидим, как все зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир… – Леона тихо сказала:

– Тебе надо сыграть дядю Ваню… – Виктор бережно положил томик на старое пианино.

– И сыграю, в следующем году, а пока скажи мне, о чем «Антигона»?» Леона удивилась:

– О противостоянии свободной личности и тоталитарной власти, разумеется, – Виктор пробормотал:

– Именно. И мне еще говорят, что Софокл устарел. Иди сюда, – он подал руку Леоне, – будешь Антигоной, незачем терять время, – Виктор вручил ей потрепанные страницы пьесы, – следи за моими словами и отвечай вовремя…

Встряхнув распущенными волосами, Леона забралась на сцену.

В недорогом пансионе в баррио Парис-Лондрес, как район значился на карте, понимали французский. Месье Вербье сначала объяснялся по-испански, но парнишка за стойкой улыбнулся.

– Позвольте мне практиковать язык, – он вернул Саше паспорт, – мой прадедушка в начале века приехал в Чили из Бордо. Хороший виноградарь всегда найдет работу, а в Чили в то время строились первые винодельни, – район Саша выбрал по рекомендации соседа на его парижском рейсе.

– Вы не пожалеете, – сказал разговорчивый француз, – улицы там напоминают монмартрские, – по серому булыжнику мостовой жаркий ветер носил желтую пыль цветущих акаций. Портье сказал, что первый месяц весны обычно не выпадает таким теплым.

– Хотя в этом году в стране горячо во всех отношениях, – добавил парень, – я поддерживаю центристов, но считаю, что Альенде сделал много хорошего для Чили. Говорят, что он избран на советские деньги, но он действительно заботится о правах трудящихся. И потом, – парень выдал ему ключ с медной бляхой, – военные получат средства от США и наши шахты перейдут в руки американцев. Мы не для того боролись за независимость страны, месье Вербье…

В гостиничной анкете Саша указал, что он журналист. Парнишка принес ему кипу свежих газет.

– Я помогу, если надо что-то перевести, – заметил он, – я учусь на журналиста, а здесь подрабатываю. Мой старший брат занимается вином, а меня отпустили следовать мечте…

Саше понравилась простая комната со старинными половицами и такой же древней кроватью, блестящей медной спинкой.

– Даже фаянсовый кувшин поставили, – он вытащил из рюкзака кипятильник и пачку молотого кофе, – напоминает комнаты с картин Ван Гога, – кафе напротив пансиона тоже походило на заведения с полотен постимпрессиониста. Сидя под холщовым зонтиком, Саша с удовольствием съел тарелку острого рыбного супа.

– Словно марсельский буйабес, – он откинулся на спинку скрипучего стула, – и вино здесь тоже замечательное, – над стойкой заведения он заметил портрет Альенде. По соседству висела эмблема местной коммунистической партии.

– В Италии коммунисты владеют частными предприятиями, – вспомнил Саша, – ничего страшного в мелкой собственности нет. Владимир Ильич это понял в двадцатых годах, хотя к нэпманам в то время относились с презрением, – хозяин принес ему запотевший стакан белого вина.

– С их винодельни, – он кивнул в сторону пансиона, – у нас сложились деловые отношения, – вино, не дотягивая до французского, все же оказалось очень хорошим.

За кофе и вафлями с дуче де лече он занялся газетами. Сашиного испанского хватало, чтобы понять, о чем идет речь.

– Правой прессы здесь нет, – хмыкнул он, – но я и так знаю, о чем напишет правая пресса. Альенде собирается продать Чили в руки советских коммунистов, которые установят здесь диктаторский режим. Как будто хунта собирается устраивать демократические выборы… – Саша усмехнулся.

Ему надо было найти автобусную остановку. Виктор Хара возглавлял театр в Техническом Университете Чили.

– Куда идет автобус, – Саша оставил хозяину хорошие чаевые, – кстати говоря, здесь обретается и дочь покойной мисс Бромли, – судя по донесениям из США, мисс Зильбер окончательно и бесповоротно радикализировалась.