Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга пятая

– Машинки, – зачарованно сказал мальчик, – хочу машинки, – в углу комнаты стоял деревянный ящик с ярко раскрашенными игрушками, – дай машинку, – проковыляв к ящику, Яаков ахнул.

– Овечки, курочки, – он потряс искусно выточенным цыпленком, – коровки… – рав Габриэль улыбнулся.

– Мой отец тоже был раввином, а дед, – он указал на старинную фотографию, – занимался семейным делом. Мы держали мастерскую в Старом Городе, а потом переехали в Меа Шеарим, – на потрескавшемся, пожелтевшем фото Андреас рассмотрел кругленького старичка в черном старомодном пальто.

– Дедушка умер после моей бар-мицвы, – рав Бергер говорил на иврите в певучей манере Торы, – его едва уговорили позировать. Его поколение считало, что снимки вроде картин, такие вещи нельзя держать дома, – он кивнул на ящик.

– Игрушки тоже положено делать только кошерные, но у Пелега, – он подвинул Андреасу тарелку с нарезанным кексом, – внука моего, есть и машины, и самолеты. Это механизмы, запрещенного в них нет…

Кампе оставил легкую коляску Яакова рядом с облупленной дверью домика рава Бергера. Андреас одолжил в кибуце потрепанную твидовую кепку, но женщины, торопящиеся по улицам Меа Шеарим, все равно на него оглядывались.

– Потому что на мне обыкновенный костюм и у меня нет бороды, – понял Кампе, – здесь так не одеваются, – принеся ему кепку, полковник Кардозо заметил:

– В джинсах на свадьбу идти не стоит, – он критически оглядел капитана Кампе, – но костюм у тебя приличный, молодец, – Андреас покраснел.

– Это я для свадьбы купил, – пробормотал он, – то есть для регистрации брака, – они с Софией устроили скромную церемонию и прием для гостей в кафе «Барнштерн», – только у нас принято на торжество надевать галстуки…

Полковник Кардозо пощекотал сидевшего у него на коленях Яакова.

– Ешь кашу, – велел Иосиф, – сегодня завтрак готовил лучший повар Ватикана, – приехав в кибуц, Шмуэль немедленно занял свое, как думал Иосиф, привычное место.

– Отдыхайте, мадам Симона, – весело сказал епископ, – я соскучился по нашей кухне. В монастыре Тре Фонтано такой машины нет, – Шмуэль одобрительно постучал по стенке посудомоечной линии, – мы смиренно управляемся собственными руками…

Яаков с удовольствием орудовал ложкой. Сварив овсянку на сливках, Шмуэль снабдил кашу золотистым карамельным сиропом.

– У нас все просто, – подмигнул Иосиф Кампе, – в Кнессете все ходят без галстуков, а хасиды считают, что галстук похож на крест, – Кампе признался:

– На крещение я тоже надену этот костюм. Эмилия и Юхан после Рождества ждут ребенка, – полковник сжевал румяный бурекас со шпинатом.

– На твоем месте я бы не упоминал о таком в Меа Шеарим, – со значением сказал он, – я не понимаю, зачем ты туда собрался? Спал бы себе, на дворе только семь утра, – Иосиф повел рукой, – весь кибуц отдыхает… – Кампе пообещал Софии встретиться с ней в Старом Городе.

– Вам с Фридой надо подготовиться к свадьбе, – за двойняшками присматривал Шмуэль, – мы с Яаковом погуляем, чтобы не путаться у вас под ногами, – разговаривая с Кампе, Иосиф невольно посматривал на дверь.

– Ева ночует с девушками, – тоскливо понял полковник Кардозо, – если она и придет на завтрак, то позже, – Иосиф тоже не намеревался будить младшего брата ни свет, ни заря.

– Пусть отоспится в день свадьбы, – хмыкнул полковник, – мальчишник у них затянулся до рассвета, – он все-таки хотел заглянуть вместе с Моше в раввинский суд.

– Береженого Бог бережет, – Иосиф не мог выбросить из головы сводки о движении египетских танков к границе, – завтра начинается новый год, но сегодня еще рабочий день… – Кампе отозвался:

– Собрался, значит есть зачем. Мне надо посоветоваться с раввином, – он кивнул на дверь кухни, – госпожа Леви посоветовала мне рава Бергера, – Яаков упоенно катал по кругу деревянный грузовик, рав Бергер задумчиво помешивал кофе.

– Дорогой господин Кампе, – наконец, сказал раввин, – не обязательно становиться евреем, чтобы вести достойную жизнь. Ваши предки, – Кампе рассказал ему о своих родителях, – не были евреями, но они истинные праведники, как сказано… – рав Бергер махнул в сторону книжных шкафов.

– Праведник возвышается подобно пальме, подобно кедру ливанскому. Посаженные в доме Господнем, они цветут во дворах Бога нашего, – Кампе подергал полу пиджака.

– Я понимаю, рав Бергер, – он смешался, – и жена мне тоже самое говорит… – рав Габриэль кивнул.

– Она права. Мудрую женщину кто найдет, – его глаза потеплели, – цена ее выше рубинов. Вы, наверное, беспокоитесь насчет Яакова, – он ласково взглянул на ребенка, – и насчет других детей, буде они появятся, – Кампе покраснел.