Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Часть первая. Том третий

Несколько раз, в особенно одинокие переходы в океанах, женщина приходила в его сны. Степан тогда долго лежал, думая о ней, прислушиваясь к грохоту тяжелых валов за бортом корабля.

– Спасибо, Тео, – сказал он мягко. Прикрыв дверь, повернув ключ в замке, Тео приложила ладони к пылающим щекам.

Посадив сонную Лизу на колени, Тео прикрикнула на близнецов: «А ну тихо!» Майкл вернулся на кровать, но Ник все дергал ручку.

– Я хочу к маме, – сказал он упрямо.

– Матушка твоя рожает вам братика или сестричку, нельзя ей мешать-то, – вздохнула девочка.

– Лучше братика. Как Федька, – кивнул Майкл на младшего мальчика.

Федор, рыжий, голубоглазый, кудрявый, ровно херувим, отложил в сторону альбом: «Я тоже брата хочу».

– У тебя вон двое, – ядовито отозвалась сестра.

– Я еще хочу, – упрямо сказал мальчик. «Тео, а маменька наша скоро дитя принесет?»

– Совсем скоро, Федя, – сестра ласково поцеловала его в лоб. Они были почти одного роста.

Ник угрюмо вернулся на кровать рядом с братом. Дверь взломать не удалось.

– Тео, – спросил он, – когда ваша матушка Федьку рожала, ты где была?

Над Стамбулом повисло огненное сияние заката. Высокая, черноволосая девочка, в шальварах и халате китайского шелка, играла на террасе павильона Ифтар в шахматы. С Золотого Рога тянуло соленой свежестью.

Наставник, пожилой, благообразный евнух, двинув вперед коня слоновой кости, хлопнул себя по лбу.

– Мат, – ехидно протянула девочка, прикоснувшись к фигуре своей королевой, черного агата.

– Принцесса быстро учится, – улыбнулся евнух. «Не пора ли нам на покой, или сыграем еще одну партию?»

– Еще одну, пожалуйста, – протянула девочка, умоляюще смотря на учителя раскосыми, цвета ярких изумрудов, глазами.

На террасу взбежал султанский паж:

– Принцесса Фарида, ваша мать, кадина Марджана, жена его величества Селима, разрешилась от бремени мальчиком.

– Да будет благословенно имя Аллаха, – девочка повернулась к наставнику. «У меня есть брат!»

– Рот-то закройте, – рассмеялась, глядя на близнецов, Тео.

– Ты правда была принцесса? – Майкл распахнув глаза.

– Звали меня так, да, – неохотно отозвалась девочка. «Меня готовили в жены шаху персидскому, поэтому и дали титул, как всем султанским дочерям».

– А кто твой отец? – заинтересовался Ник.

Майкл дернул брата за рукав рубашки.

– Что? – закатил глаза мальчик. «Уже и спросить нельзя».

– Князь. Он далеко живет, на севере, где все снега да снега, – мечтательно сказала Тео. «Маменька говорит, что Федька на золотой кровати родился».

– Из чистого золота? – спросили в один голос близнецы.

– Да, – лениво зевнул Федор, – у султана других нет, – мальчик, не удержавшись, рассмеялся. Тео тоже захохотала. Близнецы насупились.

– Ладно, ладно, – добродушно хмыкнула Тео, – слушайте, когда я родилась, такой мороз стоял, что птицы на лету падали, – добавила девочка.

– Как интересно! – протянул Майкл. «А мы только здесь сидим. В Лондоне бываем, и все».

– Ваш батюшка зато и в Новый Свет ходит, и в Африку, – пожала плечами девочка.

– То батюшка, а то мы, – вздохнул Ник. «Хотел бы я на настоящем корабле побывать!»

– Мы в Венецию по морю Средиземному плыли на большом корабле был. В самой Венеции лодки, гондолы называются, – Тео оживилась: «Там на конях не ездят, только пешком, или на лодке».

– Тебе где больше всего понравилось? – спросил Майкл.

Девочка задумалась:

– Мне везде хорошо, главное, чтобы матушка рядом с нами оставалась. Она родит и мы летом в Европу поедем.

– Но как же мы? – нижняя губа Майкла задрожала. Ник уставился в окно, избегая взгляда Тео.

– Мы ненадолго, – уверила девочка близнецов. «Побудем и вернемся, нам учиться надо. Давайте поспим. Лиза дремлет, да Федька зевает».

Мальчик и вправду дремал, прижавшись к боку сестры. Пристроившись рядом, Тео вздохнула. Первый раз она увидела его так близко, первый раз он у нее что-то попросил. Она, как дура, раскраснелась и только что-то бормотала.

– Стивен, – девочка, улыбаясь, закрыла глаза.

Скоро вся детская спала. Наверху, в комнате Маши, Марфа прижалась щекой к холодному лицу роженицы:

– Маша, держись. Все будет хорошо, Степан за врачом поехал.

Ресницы Маши дрогнули, она с трудом вдохнула: «Марфа, обещай, что дитя мое не бросишь».

– Ты сама его завтра к груди приложишь, – попыталась возразить невестка.

Обещай, – смертным, еле слышным шепотом потребовала женщина.

Взяла ее за руку, Марфа держала холодеющую ладонь, слушая, как в окна бьется зимний ветер.