Александр Маро - Восемь дней осени

Впрочем, отрешиться от времени окончательно ему не позволила тень, мелькнувшая у самой кромки воды. Где-то глубоко в сознании, даже толком не обронив любознательного взгляда, Джеймс почувствовал, что это объект его интереса. Джеймс повернул голову. Неподалёку, метрах в пятнадцати от него, облокотившись на тяжёлые, чугунные перила ограждающей изгороди, стоял немолодой тучный господин в деловом чёрном костюме, который тот явно не боялся испачкать. Несмотря на свои габариты, мужчина выглядел бодро. Его вздёрнутые кверху аккуратные усики казались данью безнадёжно ушедшей эпохе. Однако они ему определённо шли, и окружающие наверняка настолько к ним привыкли, что представить себе этого господина без них было уже решительно невозможно. К тому же они явно гармонировали с его лицом: с яркими, сверкающими янтарным блеском глазами, пристально смотревшими из-под густых бровей, с тонким вытянутым носом и открытым широким лбом. В общем, это была гармоничная личность с точно такой же внешностью. И это был Лис.

Занятие, которым был так увлечён объект, заставило Джеймса выдержать паузу и понаблюдать. Зрелище представлялось любопытным: дородный высокий господин отламывал толстыми пальцами куски от буханки ржаного хлеба и щедро сыпал их в воду, прикармливая пару белых лебедей, грациозно скользивших по кромке озера. Но то ли лебединая пара была не голодна, то ли незнакомец не вызывал у них никакого доверия – набухшие от воды куски хлеба так и продолжали плавать на поверхности озера, не вызывая ни малейшего интереса царственных созданий. Такое отношение крайне огорчало Лиса, и всякий раз проплывая мимо, неблагодарные «твари» удосуживались самых нелестных эпитетов, на которые, надо сказать, он был не менее щедр.

Наконец – видимо, когда иссяк запас бранных слов и улеглись эмоции, – что-то бормоча себе под нос, Лис плюхнулся на ближайшую скамейку и хмуро принялся наблюдать за тем, как солнце, зарываясь в пушистые кроны ветвистых вязов и вековых дубов, медленно тянулось к зениту. В эту минуту тягостных раздумий к нему и подсел Джеймс Колдбери.

– Мистер Лэсли? – учтиво поинтересовался Джеймс.

Тучный господин нехотя оторвался от любования изумрудного с желтыми переливами парка, внимательно осмотрел молодого человека и, окончательно убедившись, что видит его впервые, недовольно буркнул:

– Что вам угодно?

– Я прошу прошения, вы не уделите мне пару минут вашего времени? – вежливо попросил Джеймс.

– Мы знакомы? – с едва скрываемым раздражением пробормотал Лис.

– Едва ли, – честно признался Джеймс, – разве что заочно.

Незнакомец недовольно наморщил лоб и, отвернувшись от своего недолгого собеседника, пробормотал:

– Тогда всего хорошего.

– А как же хвалёная английская учтивость? – не удержавшись, усмехнулся Джеймс.

– Я шотландец, – незамедлительно отреагировал Лис, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен.

– А-а-а… Тогда это многое объясняет, – согласился Джеймс.

Совершенно спокойно, так, будто его более ничто не волновало, он откинулся назад, облокотившись на изогнутую изящной волной спинку скамейки, и, бросив взгляд в отдалённую тишину бескрайнего неба, принялся насвистывать мелодию, в которой знающие люди, безусловно, угадали бы фрагмент одной из пьес Шекспира. Это привлекло внимание пожилого шотландца, и он с любопытством повернул голову, ожидая, в каком направлении будут развиваться дальнейшие события.

Широко вдохнув, Джеймс с выразительной интонацией тут же, будто его попросили, зачитал короткий отрывок:

Лицо шотландца неожиданно округлилось, глаза удивлённо вонзились в Джеймса.

– «Как вам это понравится», – машинально сорвалось у него с губ.

– Мне не очень, – усмехнулся «американец». – Впрочем, теперь, мистер Лэсли, я думаю, мы сможем с вами всё-таки пообщаться.

– Надо же? – искренне удивился шотландец. – А мне уже стало казаться, что вы позабыли обо мне.

– А вам бы этого хотелось?

– Не буду лукавить, молодой человек. С возрастом я всё сильнее стал тяготеть к старческому покою.

– Я вас прекрасно понимаю, – согласился Джеймс. – Но не стоит переживать по этому поводу. Когда вы отойдёте от дел, наши отношения будут прерваны автоматически. И вы сможете спокойно наслаждаться жизнью добропорядочного англичанина в какой-нибудь отдалённой глубинке острова, в собственном доме, или, может быть, даже в своём поместье.