Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том седьмой

– Расскажи это моей родне, – он легко поднялся, – держи Брокгауза и Эфрона на букву Е, – Исаак рассматривал оскалившегося геральдического льва с крыльями за спиной.

– Мой предок служил императрице Елизавете по дипломатической линии, – Павел Петрович забрал энциклопедию, – но по сравнению с покойным Аркадием Петровичем мы мелкая сошка, он был почти Рюрикович, – Исаак упрямо сказал:

– Получается, что ваши предки крестились, – Павел Петрович подмигнул Исааку.

– Я не претендую на почетное место на Горке, однако все вокруг переплетено, – он сцепил суховатые пальцы, – мы вросли корнями в эту землю, она щедрая, всех принимала…

Инжир и черный виноград приехали на Покровку с рынка на Цветном бульваре. Исаак позволял себе чай и кофе, однако на институтские посиделки он приносил собственноручно выпеченные блины или пироги с капустой.

– Женщины меня хвалят, – он покрасен, – говорят, что моей будущей жене повезет…

В мастерской Исаака женщин не водилось. Он встречался с институтскими барышнями, как их называл Аркин, на праздничных посиделках. На Горке Исаак замечал заинтересованные взгляды девушек.

– Нельзя на них смотреть, – рассердился юноша, – это дурное начало. И другим тоже нельзя заниматься, – он зарделся сильнее, – но у меня не получается не думать о Михаэле, – он напомнил себе, что встреча с женой может и не состояться.

– Если витать в облаках и не думать о деле, – Исаак встряхнулся, – меня точно арестуют. Получив гет, Михаэла выйдет замуж за другого, а во всем будет виновата моя невнимательность…

Он приехал на Покровку, следуя телефонному звонку из будки рядом с институтом. Исаак каждый день проводил два часа в дороге, однако юноша не хотел перебираться в Москву. Павел Петрович предложил ему найти комнату в коммунальной квартире, но Исаак помотал головой.

– Учиться на Горке мне не светит, – сочно сказал юноша, – туда пускают проверенные кадры, можно сказать, комсомольцев, – смотрящий смешливо фыркнул, – а без учебы мне нельзя. И я веду молитвы, у меня хороший голос… – Исаак исправно посещал кладбище, присматривая за могилой реба Меира, сын Этель.

– Его сын знает, что за могилой ухаживают, – вздохнул юноша, – может быть, мы когда-нибудь встретимся, – обелиск Розы, дочери Яакова, в уборке не нуждался. Карельский гранит и каррарский мрамор сверкали чистотой. Исаак не сомневался, что Кепка, как его называла тетя Марта, оплатил уход за могилой.

– На пятьдесят лет вперед, – мрачно хмыкнул Исаак, – надеюсь, что через пятьдесят лет советские фараоны отпустят наш народ на свободу, – Павел Петрович взялся за потрепанную записную книжку.

– Хорошо, что у моего тезки все в порядке, – он тонко улыбнулся, – молодец, что к нему съездил. Насчет белого билета и метрики не беспокойся, к новому году все будет готово, – он вытащил из блокнота помятый самодельный конверт, – Капитан, Витя Лопатин, ухитрился передать на волю маляву… – весточка оказалась краткой.

– Связь в одну сторону, – Павел Петрович взглянул на часы, – беднягу загнали на засекреченный урановый рудник в Якутии. Витя служит консультантом, – смотрящий скорчил гримасу, – а не шахтером, но барская любовь, то есть приязнь его начальства, может закончиться в одночасье. Летом ты собираешься в Сибирь, – часы пробили десять раз, – может быть, тебе удастся попасть в те места… – Исаак запомнил название месторождения.

– Эльконское, – Павел Петрович показал атлас, – ближайший город Томмот, – юноша никогда не слышал о таком, – Витю действительно отправили к черту на кулички, – в окне метнулся свет фар. Павел Петрович накинул дубленую куртку.

– У меня гость, – объяснил смотрящий, – шофер доставит тебя до Малаховки. Незачем болтаться по электричкам, когда есть машина… – во дворе бывшего барского особняка, разделенного на коммуналки, стояла неожиданно элегантная черная «Волга». Исаак ожидал увидеть очередного подельника Павла Петровича.

– Или его парней на побегушках, – на пустынной кухне двое крепких ребят обшарили Исаака с ног до головы, – ого, – юноша открыл рот, – к нему приехала барышня, – он опять зарделся. Павел Петрович уверенно подхватил под локоть высокую брюнетку в норковой шубке.

– Садись, – кивнул он, – будем с тобой на связи, – девица обожгла Исаака томным взглядом из-под ресниц. В ее сторону смотреть тем более не полагалось. Забравшись на сиденье, юноша зевнул.

– Волк сказал бы, что мне подфартило, – понял Исаак, – я посплю в тепле… – пробормотав «В Малаховку, пожалуйста», он прислушался: