Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том седьмой

– Киномеханик тоже хорошо, – она держала сентябрьскую книжку журнала, – Павел Наумович написал, что это отличная повесть… – Ривка не могла не взглянуть на фотографию, тоже вырезанную из «Юности». Снимок она бережно хранила в конверте.

– Его колония в сотне километров от Нарьян-Мара, – девочка прерывисто вздохнула, – мне надо быть с ним рядом, – на снимке Павел держал за ошейник покойного, как теперь знала Ривка, Гудини.

– С мамой собаки не завести, – пришло ей в голову, – но можно попросить котеночка. Мы скажем, что видели в подвале мышей… – за окном блестел ночным снегом утепленный сарайчик для коз. В приоткрытую форточку доносилась перекличка кур.

– Надо быстрее читать, пока все не проснулись, – девочка вернулась к журналу.

– В тот вечер они сидели на теплых ступеньках крыльца, и Ремзик рассказывал про подвиги своего дяди, военного летчика, ночного бомбардировщика… – Ривка открыла рот:

– Да, это настоящее… – завернувшись в шаль, она зашуршала страницами.

Над приоткрытой облупленной дверью висел кумачовый лозунг: «Претворим в жизнь решения XXIV съезда КПСС! Мы за мир во всем мире!». Из-под отклеившегося уголка плаката на стене выполз таракан. Синяя спецовка радушного строителя выцвела, однако он все еще гостеприимно распахивал дверь перед новоселами. Исаак с матерью сидели на ободранном дерматине расшатанной скамейки.

– Здесь ничего не меняется, – юноша оглядел комнату, – но папа теперь работает не на домостроительном комбинате, а в леспромхозе, – помещение для свиданий на химии, как звали зону в Заречном, было общим для всех. Стылый воздух пах застарелыми окурками.

Исаак и Фаина Яковлевна добрались до зоны на попутном грузовике. Раввины позволяли приемным детям и родителям оставаться наедине.

– Даже обниматься разрешено, – весело подумал Исаак, – нельзя приехать домой и не обнять маму… – вчера с Ривкой они по привычке держали дверь открытой.

Мать и сейчас не отпускала его руки.

– Не волнуйся, ингеле, – неслышно сказала Фаина Яковлевна, – папа обрадуется новостям. Не насчет Сары, – она вздохнула, – а насчет нашей первой невестки, – Исаак невольно покраснел.

– Я должен был попросить вашего благословения, – буркнул парень, – мудрецы учат, что нельзя жениться без разрешения родителей, – мать подняла бровь.

– Ты еще не женился, милый, – Исаак смешался, – то есть женился, но как в старые времена. Хорошо, что вам написали гет, – Фаина Яковлевна помолчала, – мало ли что может случиться, – Исаак понимал, что имеет в виду мать.

– Мне скоро восемнадцать, – юноша окинул взглядом унылую комнату, – я могу, как Павел, оказаться почти за полярным кругом, – адресом на конверте Павла значился доселе неизвестный Исааку поселок Новый Бор. Справившись по атласу, он понял, что колония стоит на Печоре.

– Это хотя бы не Сибирь, – заметила мать, – здесь недалеко и колония у него общего режима, – Фаина Яковлевна обрадовалась, узнав, что у Ани, Нади и Софии все в порядке.

– Мужья у них не евреи, – женщина покачала головой, – но видишь, как вышло – Сонечка стала еврейкой, как и собиралась. Всевышний приведет рассеянных по миру под Его крылья. Если исполнилось одно пророчество, то исполнятся и другие, – весточка Михаэлы попала к Исааку после очередного выговора от раввина московской хоральной синагоги. В Малаховке интуристы не появлялись.

– Останься реб Йехошуа в Москве, – хмыкнул Исаак, – можно было бы держать связь через него, однако он уехал, – узнав о встрече Исаака с американцем, мать оживилась.

– Ему двадцать пять лет, – Фаина Яковлевна со значением кашлянула, – и он не женат. Он станет хорошим шидухом для Сары… – Исаак поперхнулся чаем с малиновым вареньем.

– Никаких следов Сары с Мартой не нашли, – напомнил юноша, – они вообще могут… – голубые глаза матери сверкнули яростным огнем.

– Не могут, – отрезала Фаина Яковлевна, – Господь о нас позаботится. Он спас меня от рук потомков Амалека и мои дети не изведают горя и страданий. Сара скоро найдется и я поведу ее под хупу. Но сначала надо проводить к свадебному балдахину тебя, Исаак, сын Элиэзера, – дежурный по химии, полистав их паспорта, недовольно сказал:

– Не знаю, разрешено ли свидание, зэка сидит в БУРе, – мать водрузила на стол дежурного заманчиво пахнущий пакет, – погодите, – смягчился вохровец, – я позвоню в леспромхоз, – Исаак спрятал в подкладке куртки чистый блокнот. Отец заканчивал пятый том комментариев к Мишне.