Эстер Кей - Я, Хаим Виталь. Роман

И точно, как в воду глядела: только сама Дона Грасия не убереглась. Ее-то Бренда и сглазила. И сдала властям, раскрыла всю сеть испанских беженцев, которых та в Италию переправляла… Ну, это другая история.

Множество испанских изгнанников поселилось тут, в Эрец Исраэль, при благодушных (поначалу) арабах и турках. И семья Сарагоси, и раби Шломо Аль-Кабец, и Альшейх, и Кордовейро, и Толедано, и, конечно, главный раввин Цфата – раби Иосеф Каро, убежавший с родителями от инквизиции в 5-летнем возрасте.

Сколько он скитался, где только не был, и в Португалии, в Салониках, и в Адрианополисе, и в Никополе. Четырежды женат за свою долгую жизнь.

Раби Иосеф Каро

Нашел, говорят, сокровище – показали ему во сне, в чем состоит его добрая доля, купил на рынке черный грязный сосуд, оказавшийся золотым. и разбогател. Что ж, бывает и такое. А вот раби Шломо Аль-Кабец со свояком своим, Рамаком, другое сокровище откопали – утвердили и создали первую иешиву каббалистов на Востоке. Раби Яаков Бейрав, опираясь на мнение РАМБАМА, решил восстановить институт специальный, чтобы назначать раввинскую ординацию, как было при Синедрионе, до римского захвата страны. Думали об Освобождении, ждали его, не терпелось построить Храм, восстановить все, как было. И лучше, чем было!

Синагога – малый Храм.

Если прежний Храм был разрушен – значит, новый будет лучше, и новый – будет вечным. Так было много передумано, переговорено об этом.

Под прекрасными серебристыми оливами, под сенью виноградников с тяжелыми гроздьями сиживали мудрецы-соратники, вынашивали планы грядущего Освобождения, которое добьются они сами – но не силой, не вооруженным бунтом против турков – ведь это не поможет! А добьются тем, что сформируют у Всевышнего большую любовь к нам и большое желание нас простить и восстановить для народа государственность, закон, а значит, и Храм.

И для этого ввели каббалисты понятие « Герушин » – «отстранение». Отстранялись от всего мирского, устрожали для себя религиозные предписания, не хотели расслабляться, не хотели погрязать в житейском. Были и у них поля, огороды, мельницы водяные, житницы, пастбища, дубильные ямы для шкур, рабочие цеха для окраски шерсти. Но – не забывали они, для чего живут. Такими были и два брата-бизнесмена – Галанти, Моше и Авраам, такими были и Сагисы, и Багильяр, и Машун, и бин Нун, и множество выдающихся жителей города. Ди Видаш, Ди Узида – тоже такими были. Всех не перечислишь. Кто-то совсем уходил в духовность, как Ди Видаш и Виталь, или был подчеркнуто беден, как Коэн и Альтерец. Кто-то работал синагогальным служкой и при этом писал гениальные книги, как Азкари.

Кто-то, как Гевизо, привлекал к себе даже сердца галилейских преступников, руки они целовали ему, когда он проходил по опасным тропам меж гор, идя на очередное обрезание, ибо был моэлем , он шел со своим ножом, а они – со своим, но падали ниц перед ним и просили, чтобы благословил их по доброте сердца.

Кто-то сочинял музыку, песни, субботние гимны, как Наджара (Исраэль, а не братец его, чтоб вы, не дай Б-г, не перепутали) и Шломо Аль-Кабец, автор знаменитого «Леха доди». Хлебосольными были ученые Цфата, благо творили, и, если б не сделал на них «сглаз», « айн » Леви Ибн-Хавив из Иерусалима, видя их успешность, то расцвел бы в Цфате росток Мошиаха, Мессии, и было бы добро для всего Израиля. Но на раби Яакова Бейрава, успевшего дать Смиху пятерым, был наложен Херем – а иначе, по мнению Ибн-Хавива, слишком вырвался бы Цфат вперед, впереди Иерусалима поскакала бы слава града сего, как скакал Нафтали впереди своих братьев, сынов праотца Яакова, быстрый, легконогий Нафтали (в чьем уделе и находится географически город Цфат). Не судьба! Вырвались вперед, прорвались было сквозь преграду! И не были поняты остальными людьми поколения. Пришлось «свернуть проект».

Пришла осенняя пора, холодно стало по домам, а раби Ицхак как раз затеял продажу шерсти – открыл лавку неподалеку от посудной и антикварной лавки раби Иосефа Каро – и успешно пошли дела.