Илья Немцов - Гончар из Модиина

Полемарх побледнел и, заикаясь, произнес:

— Никак нет, уважаемый посланник! Упомянутые три таланта ничего общего не имеют с интересами имперской службы.

— Тогда как объяснить слова Манитея о трех талантах? — быстро спросил Эльазар.

— Это старая история, — с явной неохотой начал комендант, — лет пять или шесть тому назад разбойники, из мятежных полисов Понта, захватили в Колхидской колонии нескольких девочек и продали их в рабство. Отец одной из них — очень богатый человек, назначил приз в три таланта серебром тому, кто найдет и привезет домой его дочку.

Эльазар мгновенно взглянул на Эсту, не потеряет ли она сознание, услышав подобное? Но она стояла как изваяние.

— Три таланта за девочку?! — переспросил Эльазар. — Это сказочная сумма.

— Вот именно! — поддержал Полемарх. — С тех пор Манитей и рехнулся. Но его можно простить, дорогой посланник, он хороший сыщик и храбрый воин. Трижды ранен.

— Простить?… — в раздумье произнес Эльазар, а затем с явной фамильярностью спросил: — Ты уверен в этом?

— Как в том, что меня зовут Полемарх! — быстро ответил комендант. — В самых тяжелых штурмах Манитей был головным моей фаланги.

— Так тому и быть, — сказал Эльазар, — я полностью полагаюсь на тебя. Простим Манитею его слабость, — а затем, с загадочной улыбкой, добавил: — Что же касается моей сопровождающей, то она, поверь мне, стоит значительно больше трех талантов серебром.

Оба понимающе рассмеялись: есть, мол, вещи, о которых не положено распространяться. Тем самым была поставлена точка на явно неприятном для Полемарха разговоре.

— А сейчас, друг Полемарх, я обязан двигаться дальше. Дела не ждут.

— Понимаю, — поспешно согласился Полемарх, — и готов помочь, чем смогу.

— Мне нужен корабль, направляющийся во Фракию.

Полемарх немного подумал и с сожалением сообщил, что в ближайшие две недели таких кораблей не будет, однако есть одна посудина, которая на рассвете отплывает к Гераклие Понтийской. Она заходит в Милет и на Лесбос, там посланник сможешь пересесть на любой корабль, плывущий к Элладе.

О подобном рейсе Эльазар мог только мечтать. Именно такой рейс он упорно и безуспешно искал. С трудом сдержал вспыхнувшую радость. Сделал вид, что производит в уме какие-то расчеты.

Видя молчание Эльазара, и поняв его по-своему, Полемарх с искренним радушием предложил Эльазару погостить в Александрии еще две недели. А уж он, Полемарх, сделает эти две недели незабываемыми.

— Спасибо, друг Полемарх, немного отдыха — это то, в чем мы все нуждаемся! — потянулся на подушках Эльазар.

— Но обстановка не позволяет, наступают тяжелые времена. — И резко сменив тему, сказал, что ждать две недели он не имеет права и согласен на милетский вариант.

Полемарх облегченно вздохнул, и вызвался проводить гостей в порт.

У одного из причалов стоял большой двухпалубный корабль. На нижней палубе разместились пятьдесят пар гребцов. Сплошь пленные или беглые рабы, все они были прикованы к своим вёслам цепями. Среди рабов, как заметил Эльазар, были персы, саки, финикийцы, мидийцы — все кому не повезло и кто попали в рабство.

Здесь же, на нижней палубе, было оборудовано длинное стойла для лошадей и мулов, загоны для рогатого скота. На просторных площадках стояло около десятка колесниц, надежно привязанных к палубе. Рядом с ними множество груженых арб.

Верхняя палуба была предназначена для пассажиров, корабельной команды и значительной охраны, состоящей из лучников и копейщиков.

Кораблем командовал немолодой, веселый фракиец. К приходу Полемарха он уже успел зарядиться крепким ячменным напитком. Кружка такого напитка могла свалить сильную лошадь, но не капитана.

Увидев издалека важных гостей, он широко развел руки, готовый обнять не только дорогих гостей, но и весь подлунный мир.

Полемарх покосился на Эльазара, но тот улыбался, глядя на радушный прием. И тогда Полемарх также заулыбался и представил капитана:

— Аристос, — и не без гордости добавил: Аристос: как и Манитей, — храбрый воин моей фаланги, — и многозначительно добавил: Он был правофланговым. — Но, встретив скептический взгляд Эльазара, доверительно заметил: — Он позволяет себе глоток-другой крепкого пойла, когда причаливает к берегу, но с выходом в море ни-ни! — и Полемарх потряс перед носом трезвеющего Аристоса, солдатским кулачищем.

Аристос понимающе кивнул, приложив правую руку к левому плечу.

Узнав от Полемарха причину его посещения, тут же повел гостей в носовую часть корабля. Он показал Эльазару просторное помещение с двумя небольшими окошками.