Илья Немцов - Гончар из Модиина

Комендант медленно слово за словом прочитал написанное и теперь, уже не скрывая раздражения, довольно грубо спросил:

— Что де ты хочешь, храбрый… иудей? А ведь мне послышался в твоей речи фессалийский говор, — и весело захохотал. — У иудея — фессалийский говор!

— Не по диаметросу амфоры определяется вкус вина! — произнес Эльазар одну из фессалийских пословиц, услышанную им от Никоса. — Ты, уважаемый комендант, как мне представляется, невнимательно прочитал документ.

Озадаченный смелым поведением гостя, комендант, скрывая злость, вновь развернул папирус, и вскоре на его лице появилась виноватая улыбка.

Теперь перед Эльазаром был не напыщенный вельможа, но старый армейский служака, по недосмотру допустивший серьезную ошибку и готовый тут же её исправить.

— Я всю жизнь был солдатом, — извиняющимся тоном сказал он, — и моим оружием всегда был меч, а не перо. Потому-то я сразу и не заметил руку и печать самого Проклоса.

— Ты, дорогой посланник, к нам с миссией или проездом? — уже по-деловому, но уважительно спросил комендант.

— Для начала пригласи людей из сыскного отдела, — строго сказал Эльазар.

— Было замечено что-то неладное в моём порту? — озабоченно спросил комендант, но Эльазар ничего не ответил, ждал, и комендант ударил небольшим молотком по висевшему медному диску. Тут же вошел один из копейщиков.

— Манитея ко мне! — приказал комендант и принялся ходить по просторному помещению.

Эльазар боковым зрением наблюдал за Эстой. Она стояла в двух шагах от него. Эльазар опасался, что она не выдержит начавшейся игры и каким-нибудь движением выдаст себя. Но она терпеливо ждала.

Вскоре к коменданту уверенным шагом зашел уже знакомый Эльазару великан. Он оглянулся, узнал Эльазара, его попутчицу и явно растерялся.

— Почему ты приставал к моей спутнице?! — резко спросил Эльазар.

Великан замешкался, сник и Эльазар неожиданно обнаружил, что тот вовсе не так огромен, как показался вначале.

— Отвечай, Манитей! — вновь приказал наместник.

Овладев собой, Манитей четко, по-военному начал докладывать:

— Эта пара вызвала подозрение. Они явно не из наших, — но увидев свирепый взгляд коменданта, поправился, — не их нашей гипархии. К тому же, — Манитей кивнул в сторону Эльазара, — он целыми днями бродил по пристани и все время что-то вынюхивал.

— Вынюхивать — твоя обязанность! — резко оборвал его Эльазар.

— Этот человек, — неуверенно продолжал Манитей, — выспрашивал, как часто корабли идут к Понту Эвксинскому. Зачем ему нужны берега мятежных колоний? — подумал я. — Не везет ли он оружие?

— Ну и…? — продолжал допрос комендант.

— Чем больше мы за ними наблюдали, тем подозрительнее они выглядели. Вначале я подумал, что они муж и жена, но это не так. Потом, что она его сопровождает со всеми необходимыми женскими услугами, но и это не так, — закончил Манитей. — Оружия в его мешках так же не обнаружено.

,Ну и подонок, — со злостью подумал Эльазар, — но дело своё хорошо знает".

— Дальше! — вновь прикрикнул комендант.

— Дальше я обнаружил, что этот…, — Манитей был в затруднении как назвать Эльазара, — этот …храбрый иудей, бережет свою спутницу как будто она стоит три таланта серебром.

Эльазар заметил, что, произнося эти слова, Манитей выразительно посмотрел на коменданта, но тот отвел глаза, как бы говоря, — сам влип, сам и расхлебывай, меня же в это дело не впутывай.

— И тогда я решил выяснить, — продолжал Манитей, — кто эта молодая особа. Быть может, она нуждается в нашей помощи, Полемарх? — впервые он назвал коменданта по имени, но тот сделал вид, что не слышит.

Только теперь Эльазар понял, какой смертельной опасности он подвергался. Если кто-то оценил Эсту в три таланта серебром, то его жизнь не стоила и лепты. Он посмотрел на Эсту и увидел, как она поспешно спрятала в обширные складки хламиды задрожавшие руки.

— Что все это означает? — хмуро спросил Эльазар, — вы здесь для исполнения имперской службы, или прицениваетесь к женщинам?!

— Дорогой посланник, — примирительно сказал Полемарх, — думаю, что этот бред Манитея идет от чрезмерного усердия, — повернулся к нему, бросил: — Ступай отсюда! — И тот, с проворностью рыси, скрылся за массивной дверью.

Эльазар понял, что Манитей многое не договорил, особенно из того, что касалось Полемарха.

— О каких трёх талантах серебром упомянул Манитей? — насупившись, спросил Эльазар. — В наши времена это значительная сумма даже для имперской казны! Не пахнет ли здесь взяткой, достойной казни?