Елизавета Дворецкая - Княгиня Ольга. Невеста из чащи

Дивислав указал рукой с копьем на строй позади себя, где сбоку от его собственной дружины выстроились Буеслав, Перенег и Кочебуд со своими родичами. Они были вооружены копьями, топорами, переставленными на более длинную рукоять, и сулицами. К троим, отведавшим песьего мяса, присоединился и избежавший срама Нудогость – ухватился за случай посчитаться со своим давним недругом.

– Не может быть! – деланно удивился Олав. – Какое же оскорбление он нанес этим мужам?

– Достаточное, чтобы они искали возмещения за бесчестье. И он напал на жителей моей земли, отнял две коровы. Я вправе мести искать. Если у тебя этот лиходей, ты мне его выдай.

– Не буду требовать доказательства твоих слов, ибо ты человек знатного и старинного рода, – немного помолчав, будто обдумывал эти новости, ответил Олав. – Но Бодди в Хольмгарде нет. Он ждал, что ты за ним придешь, и поспешил уехать дальше в Альдейгью, у меня не задержался.

– Коли так, и я за ним. Хоть до самого моря по следу пойду.

– Прости, но это невозможно, – Олав покачал головой. – Перед людьми и богами я поклялся не пропускать вооруженных людей с враждебными намерениями ни на Волхов, ни в озеро, в любом направлении. Ты не хуже меня знаешь, как важен мир на этих землях.

– Но если ты знаешь, как важен мир, почему ты пропустил этого шишка болотного? – вспылил Дивислав. – Тебе уже приносили на него жалобы. Ты знал, что это бесчестный человек. Эту гниду вовсе нельзя было на Ильмень пропускать! И я не дам ему просто так уйти. Если ты не хочешь дать мне дорогу, чтобы я взыскал мою обиду с него, мне придется взыскивать ее с тебя! Ты готов платить за его разбой?

– Ты слишком много от меня хочешь! – хотя его более молодой оскорбленный собеседник горячился, Олав сохранял невозмутимость. Ему в жизни приходилось вести немало подобных споров. – Бодди – не мой человек, я беру с него плату за постой и безопасность на моем участке пути, как и с любого проезжающего. Я не могу отвечать за его дела вне моих земель! Если так рассуждать, то ко мне поедут люди со всего света, от самого Серкланда, и будут требовать с меня возмещения всей добычи, которую там взяли викинги, все эти бесчисленные конунги, которые прошли туда через мои земли. Он совершил свое преступление не на моей земле, а на твоей…

«И только ты сам и отвечаешь за него», – слышалось в умолчании Олава.

– Ты знаешь, я не из тех варягов-лиходеев, что ищут себе добычи, где судьба пошлет, – ответил Дивислав. – Я не собираюсь грабить людей на Волхове или в Ладоге. Мне нужен только Будина, и никого другого я не трону, клянусь Перуном!

– Не сомневаюсь, что цели твои благородны и законны. Но, так или иначе, ты принесешь на Волхов войну. Мы не можем знать, где Бодди найдет приют и поддержку, кто пожелает вступиться за него. Все эти земли могут оказаться охвачены раздором и заполыхают на много лет. На памяти людей такое уже случалось и никому не принесло счастья. Мне ведь не придется объяснять тебе, как невыгодно это нам всем?

– Я не уступлю своей чести и не продам ее за серебро!

– Твой порыв благороден, но пока я не вижу способа нам с тобой обоим сохранить честь и не нарушить свои обязательства. Но это не значит, что такого способа нет. Я предлагаю вот что. Я не могу пустить в свой дом вооруженную дружину, раз уж меж нами вышел спор, но ты можешь, я уверен, найти приют в ближних селениях, – Олав указал копьем в сторону Словенска, – и немного обождать. Завтра или через день мы вновь побеседуем и найдем решение, подходящее для нас обоих.

– Глаза отводит, – шепнул Перенег Нудяте. – А злодей наш тем временем утечет.

– Но не воевать же его, пса варяжского! – Нудята окинул взглядом укрепления. – Вон, у них стена какая высокая, а дружины против нашей вдвое.

– Больше того! – добавил Олав. – Я очень прошу тебя не возвращаться домой, пока мы не договоримся. Менее всего я хочу, чтобы между нами возникла вражда и расстроила все наши дела.

Олав понимал: у него будут большие неприятности, если Дивислав в отместку перекроет путь на Ловать. Тогда он обязан будет пойти на кривичей войной, чтобы расчистить путь для торговых гостей. А ввязываться в войну он не хотел: это откроет его спину для желающих занять выгодное место. Даже от Хакона ладожского, любимого родича и зятя, можно ожидать чего угодно.

Словенск, самое старое поселение в этом краю, не имел укреплений и городом не был. Зато в избах вдоль узкой речки жили потомки тех первых словен, что прибыли сюда почти пять веков назад. Как уверяло предание, там уселся пришедший с юга по Ловати князь Словен, отчего род пришельцев, расселяющихся среди чуди и голяди, стал зваться словенами. Князь, сидевший в Словенске, считался старшим из пяти князей малых племен вокруг озера и до сих пор собирал подать «на богов» для главного святилища в Перыни.