Сергей Смирнов - 1+4. Одна правдивая история и четыре байки

На прибывшую технику немедленно сажали бойца. За половину рабочего дня офицер или прапорщик, которые сами до конца не понимали систему управления японским грейдером, экскаватором или краном, запросто обучали новоиспеченного оператора дорожно-строительной машины всем премудростям. Основной мотивационный лозунг во время тренинга звучал примерно так: «Тебе что, лопату дать и на мороз отправить, или в теплой кабине рычаги нажимать научишься?» Ну а к концу недели прибыл путеукладчик, и работа закипела в полном смысле этого слова.

Теплушку командира перевозили на новое место почти каждую неделю. Процесс набирал обороты. Кольцов грамотно руководил людьми, лейтенант-взводный решал строительные и инженерные проблемы. Прапорщики занимались техническим обслуживанием и снабжением подразделения всем необходимым. Сержанты контролировали ход работ на местах. Ну а подполковник и майор, как и следует начальству в таких случаях, всем мешали, задавая глупые вопросы и пытаясь давать квалифицированные советы, как надо правильно железную дорогу строить и Родину любить. В принципе, подполковник мешал не очень, он больше работал с лейтенантом по инженерным вопросам и, надо отдать ему должное, работал очень достойно. Ну а Ситко, как истинный замполит, отравлял жизнь своими политинформациями, придирками к боевым листкам и наглядной агитацией. Сам майор сделать и выпустить ничего из упомянутого не мог и потому снимал с работ всех мало-мальски грамотных бойцов, привлекая их к пропагандистской работе. Ну и с этой проблемой Кольцов в сговоре с подполковником вскоре справился, предложив майору привлечь гарнизонную и окружную прессу к освещению ударного труда его подразделения. Ситко идея, навязанная целым командиром батальона, понравилась, и он, окрыленный новым проектом, уехал в штаб округа за корреспондентом.

После месяца ударного труда личный состав отдельной роты стал уставать и буквально валиться с ног. Работали практически двадцать четыре часа в сутки, сменяя друг друга за баранками машин и передавая друг другу носилки и лопаты. За исключением сна и приема пищи все время было посвящено работе. Как известно, от работы и лошади дохнут, а чего уж говорить про трудяг из Средней Азии. Заметив изрядное падение трудового энтузиазма у личного состава и, соответственно, значительную потерю в производительности, подполковник с майором решили сделать финт ушами. Они, заручившись поддержкой начальника управления железнодорожными войсками округа, отправились в другие подразделения с целью осуществить ротацию персонала на участке прорыва. Командиры других участков идею приняли без должного воодушевления, но спорить с начальником управления было глупо. Таким образом, особо убитых непосильным трудом представителей великих азиатских народов стали откомандировывать на откорм в другие подразделения, получая взамен представителей все тех же великих народов.

По поводу техники была отдельная история. Несмотря на выносливость и неприхотливость японских машин, даже они стали выходить из строя в условиях Дальнего Востока. И дело было даже не в самих условиях этого края, мало какая техника вообще рассчитана на 24-часовую эксплуатацию в течение нескольких месяцев. Японцы, продав технику для строительства БАМа, в лучших традициях Страны восходящего солнца предложили бесплатно свои услуги по ее гарантийному и сервисному обслуживанию на местах. Единственным и правомерным условием для осуществления указанного сервиса являлся беспрепятственный доступ японских специалистов к месту эксплуатации техники и оборудования. Нет смысла вдаваться в подробности особенностей контроля всевозможными органами над строительством стратегической магистрали. Предложение самураев о бесплатном обслуживании и сервисе машин было воспринято как попытка внедрить своих агентов для диверсий и провокаций на территории страны-победителя японских империалистов в годы Великой Отечественной войны. «Бесплатный сыр только в мышеловке», – дал свое заключение на предложение японских компаний один из высокопоставленных партийных лидеров. Вот так и вышло, что по политическим мотивам техника осталась без технического присмотра, а японцы не смогли проанализировать и учесть особенности эксплуатации своих машин в наших погодных и климатических условиях.

Наши специалисты японскую технику хоть и любили, но жалели не больше, чем наш КАМАЗ или УРАЛ, несмотря на то что приобретена она была за твердый американский доллар, а не за советские рубли. Японские грейдеры, самосвалы, тракторы и краны начали ломаться. Сначала Кольцов попытался «застроить» прапорщиков-механиков. Те валили все на солдат-водителей. Ну а водители стали жаловаться на отсутствие опыта, запчастей и баз обслуживания. Цепочка замкнулась. От безысходности Кольцов написал рапорт подполковнику. Подполковник, руководствуясь требованиями устава, провел свое расследование, пройдя всю цепочку еще раз. Сам «застроил» прапорщиков, водителей и операторов и, поняв, что в подразделении действительно существует проблема ремонта и обслуживания техники, отправился в штаб округа за решением проблемы. В штабе его выслушали и проявили достаточно понимания, пообещав подбросить еще техники. На нерешительный вопрос подполковника: