Сергей Смирнов - 1+4. Одна правдивая история и четыре байки

Шутка удалась, и бывшие однокашники пустились в воспоминания. Как это обычно бывает, они вспомнили годы учебы и даже девчонок, с которыми когда-то встречались. К большому сожалению обоих офицеров, они учились на разных факультетах и не были знакомы в училище, но имели, как выяснилось, достаточно много общих приятелей. Когда контакт был налажен, однокашники перешли к делу.

– Саш, тут такое дело, – начал издалека замполит, – нам, как водится, партия приказала взять повышенные обязательства и сдать в эксплуатацию участок, на котором ты сегодня работаешь, до нового года. Что ты думаешь по этому поводу?

– Извини, но больше ста километров насыпи за этот срок – нереально по любым нормам выработок.

– Я вообще-то имел в виду, не только насыпь, но и саму железную дорогу. То есть рельсы, шпалы и все, что с этим связано. Ну, ты сам знаешь.

– Товарищ майор, это чистой воды авантюризм. У меня не то что техники такой нет, у меня ни солдат, ни лопат не хватит, если даже двадцать четыре часа в сутки будем работать. Спасибо, конечно, за оказанное доверие, но мне, наверно, проще застрелиться, чем сказать: «Партия сказала надо, комсомол ответил – есть».

– Ты это… не ругайся, – майор улыбался, имея в виду слово авантюризм, – все не так страшно. С техникой, солдатами и лопатами мы тебе поможем.

– Сереж, ну не надо мне петь военных песен. Я сам как бы замполит и знаю, что если кого-то чего-то заставить сделать надо, то главное – обещать побольше. А вот когда человек уже согласился, с него и спрашивать можно. А обеспечил ты его всем необходимым для выполнения задачи или нет – дело десятое. Кто потом вспомнит, какие условия были обещаны. Задача не выполнена, а залетчик – вот он, здесь, сношай его куда положено и лишай всего, чего можно.

Пухлый майор немного насупился. До беседы со своим бывшим однокашником он не предполагал встретить настолько политически грамотного офицера где-то в тайге.

– Саш, пойми, у тебя есть шанс подняться. Получить звание, перейти на кабинетную работу, или чего ты там еще для себя желаешь?

– Серег, у меня еще и очень большой шанс есть залететь так, что во всех железнодорожных войсках и на протяжении всей Байкало-Амурской магистрали на многие годы мои имя и фамилия станут синонимами к таким словам, как «косяк», «залет» и «облажаться».

– Ну, хоть чем-то прославишься. А то просто сгниешь в тайге безымянным «пятнадцатилетним капитаном», – майор опять улыбался, но это уже был удар ниже пояса. – Если ты за это дело не возьмешься, то обязательно будет кто-нибудь другой, кому и все лавры достанутся, а ты все равно будешь на этом ударном прорыве работать, только не главным, а на подхвате. Так что если кто-то другой задачу выполнит, то ему почет, уважение, карьера и все остальное, а тебе в лучшем случае – спасибо, благодарность и добро пожаловать обратно в свою роту и тайгу.

– Ну а если этот кто-то другой облажается?

– Ну, тогда, как обычно, виноваты все. У нас, как ты знаешь, групповые наказания запрещены уставом, но принципы воспитания в коллективе и через коллектив никто никогда не отменял с тех самых пор, когда Макаренко их придумал. Сам знаешь, как это работает. Так что, как обычно, дознание по залету ведется со всем личным составом, а решение принимается по каждому персонально. Но в твоем конкретном случае решение, если твой предполагаемый начальник прорыва облажается, будет очень не очень. Тебе наверняка и Ахметова вспомнят, и, может, еще чего, чего даже я не знаю или знаю, но молчу.

Кольцов задумался. Получалось, как ни крути, но попал капитан «аж по самое не хочу». Вроде и не залетал он, вроде и рота в передовики трудового фронта вырываться стала, а вот на тебе – судьба. Служил бы себе спокойно, глядишь, на следующее 23 февраля майора получил, снова рапорт под это дело в академию подал. Изменил бы свою жизнь в лучшую сторону. А тут ничего не случилось, а залет – вот он, уже на горизонте, четко нарисовался. Хотя почему залет? А чем он хуже других рвачей? А может, это вообще его шанс на новую жизнь? Кольцов всегда считал себя реалистом, но стоя рядом с этим пухлым майором-однокашником, внутри него что-то шевельнулось. А шевельнулась обычная зависть. Чем он хуже этого толстого майора? Он все знает о строительстве, он отлично управляется с личным составом. Да пошел он, этот Сергей-майор, хоть они и однокашники, но Саша его сделает и жить будет лучше него.

– Сколько людей и техники дадите?

– Вот, теперь я слышу слова не мальчика, но мужа. Молодец, Саш.