Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Часть вторая. Том первый

– Приходите за снадобьем. У меня есть хорошее вино и ваше любимое печенье. Расскажете мне про донью Ангелину, – старик загадочно улыбнулся:

– Когда заговорщики, да гореть им в аду вечно, убивали дона Писарро, он начертил на камнях пола крест своей кровью. Он вскричал: «Где мой верный Родриго, пусть принесет мне меч!». Уронив голову на грудь, старик замолчал.

Эстелла перекрестила его. Раскланиваясь со знакомыми, женщина пошла по узкой улице, лавируя среди груженых мулов. В Лиме был базарный день.

На патио царила прохлада, птицы прогуливались по кромке чаши со свежей водой. Жена вице-губернатора усадила Эстеллу в плетеное кресло индейской работы.

– Да хранит вас пресвятая дева Мария, донья Эстелла. Помогает ваше снадобье, – женщина покраснела, – в жар меня не бросает, как раньше.

Эстелла развязала атласный мешочек, висящий у нее на руке: «Я принесла обещанную мазь для вашей дочки».

– Позови донью Каталину, – велела женщина индейской служанке, поставившей на мозаичный стол вербеновый лимонад и бисквиты.

Полная девушка присела: «Спасибо, донья Эстелла». На лбу и подбородке подростка краснели крупные прыщи. Эстелла велела: «Смазывай два раза в день и чаще бывай на солнце».

– Она и так очень смуглая, – озабоченно сказала мать, когда Каталина ушла, – выдать бы ее замуж. Тогда и с кровями наладилось бы, но ей только шестнадцать лет…

– Хотите, мой муж ее посмотрит, – Эстелла отпила лимонада, – разумеется, при вас, – женщина задумалась.

– Лучше дона Диего врача не найдешь, хоть все колонии обыщи, но Каталина будет стесняться. Я поговорю с мужем, когда он вернется. Он сейчас на новых серебряных рудниках.

– Богатые промыслы? – невзначай поинтересовалась Эстелла.

– Очень, – ответила женщина, – он налаживает перевозку серебра в Кальяо, организует охрану. Надо мне пригласить вас на обед, когда он приедет, интересно будет послушать!.

– Я буду вам благодарна, – искренне ответила Эстелла. Она поднялась, чтобы уходить. Жена вице-губернатора ласково взяла ее за руку:

– Моя дорогая, я хочу, чтобы вы знали, что я вас всем ставлю в пример. Я говорю: «Посмотрите на донью Эстеллу, она настоящая христианка, истинная дочь святой церкви». Вы знаете, милая, что есть женщины, унижающие индианок, обижающие их бедных детей. Однако вы возитесь с Хосе, словно он действительно ваш сын, – женщина осеклась: «Простите, я не подумала…»

– Все в порядке, – отозвалась Эстелла, – а дети действительно просто дети.

Она ушла, покачивая стройной спиной. Глядя ей вслед, женщина хмыкнула:

– Хорошо, что у моего ублюдки выходят девочками. Я бы не пережила, предпочти он родному сыну незаконного ребенка. Хотя Эстелла не может рожать, ей легче.

Хосе играл на дворе с котятами. Подбежав к Эстелле, малыш потерся головой о ее руку.

– Я тебе бисквитов принесла, – сказала та, – только сначала поедим. Мама на рынке?

– Ага, – кивнул Хосе, – она пошла покупать поросенка на обед папе.

– Поросенка, – иронически улыбнулась Эстелла. Обедала она у себя в комнате, одна. Потом Хосе постучался к ней: «Пора заниматься!». Эстелла слушала, как он читает Псалмы. Дверь приоткрылась. Муж стоял на пороге.

– Мы спать идем, – сказал он, – Мануэла устала. Уложишь его? – он кивнул на сына. Лицо индианки было спокойным. Живот женщины заметно выдавался вперед. Эстер бесстрастно отозвалась: «Да, конечно».

Из-за тонкой стены доносился мерный скрип кровати. Эстелла ласково сказала Хосе: «Напиши еще одну строчку, помолимся и пора в постель». Уютно устроившись у нее на коленях, мальчик прижался теплой щекой к ее руке. Хосе заснул. В доме, наконец, стало тихо.

Заперев дверь комнаты на засов, Эстелла встала на колени. Поддев полловицу ножом, женщина достала зашифрованные заметки. Завтра ее ждали в Кальяо с донесением.

В окне чисто выбеленной кельи играл яркий закат. Медный диск освещал дорогу серого камня, ведущую в Кальяо. Колокола били к вечерне. Священник перекрестился на распятие темного дерева. Как всегда, он молился за ее душу.

– Я не могу, – сказал он Джону в таверне при бойне. В трущобах за Тибром было безопасно.

– Он тебя ищет, – ответил Джон, – он спрашивал в курии. Ты не иголка в стоге сена, Джованни, ты уважаемый римский гражданин, тебя все знают, – Джон помедлил.

– Это единственный выход. Отсюда ты пойдешь к твоему знакомцу из коллегии кардиналов и скажешь, что хочешь постричься. Внезапное озарение, тебе во сне явился святой Франциск Ассизский. Не мне тебя учить. Отправляйся в монастырь, куда-нибудь в горы, подальше.