Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том девятый

– Чуть не проспал, – Плюснин ловко спрыгнул вниз, – девушки, бросьте багаж. Покорители неба не позволят вам таскать тяжести, – Мишель поддразнила парня:

– А как же первым делом самолеты? – Серега рассмеялся:

– Я вертолетчик, Майка. Для меня девушки важнее, – Плюснин потащил поклажу в тамбур.

Начальник колонии строгого режима номер три с неудовольствием рассматривал сидящего перед ним зэка. Заключенный Лопатин носил аккуратную синюю куртку. Полковнику Сидорову подумалось, что, не находись они за Полярным кругом, наряд можно было бы назвать даже щегольским. По особому распоряжению ГУИНа, хранящемуся в папке Лопатина, зэка разрешалась неуставная прическа. В светлых волосах заключенного сверкала седина, хотя он едва перевалил за тридцать лет.

– Ему тридцать два, если быть точным, – Сидоров помешал чай, – не хочется настраивать против себя топливное министерство. Речь идет о государственных интересах, а я здесь человек новый…

Прибыв в колонию, он обнаружил, что Лопатин развел, как в сердцах думал полковник, целую империю. Начальник колонии, тем не менее, признавал, что зэка работает на совесть. Хлебопекарня, швейная мастерская, гранитно-мраморный цех и подсобное хозяйство трудились как часы.

Из Харпа на большую землю отправлялись вагоны с мраморными плитами для новых станций московского метро. Из ворот колонии выезжали грузовики со новой военной формой.

В Харпе шили песцовые шапки и котиковые ушанки. Подразделение каменного цеха занималось резьбой по моржовой кости. В колонии выращивали свиней и птицу. В теплицах Сидорова встретили зреющие помидоры и заполярная клубника. Природного газа в окрестностях Харпа разведали столько, что их скважина могла бы обеспечить энергией небольшую европейскую страну.

По мнению полковника, Лопатин тоже выглядел европейцем.

– Если не американцем, – начальник колонии видел американцев только по телевизору, – хотя у них все безработные и ходят в обносках, – так утверждала «Международная панорама», передающая репортажи из бедных кварталов Нью-Йорка.

Неслыханным для колонии образом Лопатин носил не только белую рубашку, но и галстук. Еще одним послаблением для зэка стали наручные часы. Сидоров ожидал увидеть импортный товар, однако Лопатин ограничился «Полетом».

– Очки он надел здесь, – в папке зэка имелся рецепт, выписанный медсанчастью, – их привезли из Салехарда…

Очки были скромными, без оправы, но зэка казался в них по меньшей мере кандидатом наук. В пухлом деле Лопатина полковник нашел машинописный лист с перечнем его статей в экономических журналах. За шесть лет зэка опубликовал дюжину трудов с почти непонятными Сидорову названиями.

– «Применение факторного анализа для моделирования производительности труда», – он вспомнил заголовок свежей статьи, – что такое факторный анализ?

Молчание в кабинете становилось гнетущим. Сидоров опустил глаза к жалобе, поданной зэка Лопатиным третьего дня. Зэка устроил себе кабинет в рабочем крыле колонии. В лавочке, как о ней думал Сидоров, подвизались и другие заключенные, осужденные за экономические преступления.

– У него настоящий счетный отдел, – полковник покрутил головой, – пять бухгалтеров и два секретаря, – по распоряжению ГУИНа Лопатину позволялась беспрепятственная переписка.

– Только по рабочим вопросам, – удовлетворенно хмыкнул полковник, – ему и не от кого получать письма, у него нет близкой родни.

Он собирался познакомить Лопатина с новой инструкцией ГУИНа, согласно которой передачи теперь тоже разрешались только от семьи.

Сидоров злорадно думал о конце вольной жизни лопатинской лавочки, где зэка курили «Союз-Аполлон» и распивали натуральный кофе. В отделе, как называли комнаты заключенные, стояла разрешенная особым письмом из Москвы электроплитка.

– Теперь ему придется покупать «Беломор» в ларьке, – довольно подумал Сидоров, – хотя он устроится. Здесь достаточно получающих хорошие передачи, он купит себе и кофе и сигареты.

И не только себе, но и остальным зэка, – об одном из лопатинских бухгалтеров и шла речь в жалобе.

Заключенный, наконец, нарушил молчание.

– Надеюсь, что вы рассмотрели мою жалобу, гражданин начальник, – сухо сказал зэка, – мой отдел планирует строительство будущего газопровода от Ямбургского месторождения. Мне необходимо не пять бухгалтеров, а двадцать пять, а вы посадили одного из моих сотрудников, – Сидоров хотел съязвить, но смолчал, – в БУР по абсолютно необоснованному обвинению, – полковник не менее сухо отозвался: