Ирина Костина - Кавалергардский вальс. Книга пятая

Александр, подумав, согласился. Но велел кавалергардам доставить Константина в закрытой карете, опасаясь возобновления сплетен по ещё не забытому при дворе чудовищно-скандальному происшествию в Стрельне, случившемуся пять месяцев назад.

Константин прибыл, сообразно всех предъявленных ему условий; послушно просидел всю дорогу за плотно задёрнутыми шторами в карете, затем позволил себя провести во дворец к императору не с парадного крыльца, а с заднего двора.

И, оставшись с братом наедине, грея руки возле жаркого камина, попросил:

– Прикажи подать горячего чаю. Я ужасно продрог в дороге.

Александр удивился, отметив, что тот попросил для согрева чай, а не водку, как раньше. Он распорядился, чтоб подали чай, а сам не торопился вести общение с Константином. Уселся за стол, деловито склонился над бумагами, изображая занятость и таким образом демонстрируя брату, что он ещё не простил его, и продолжает выражать презрение.

Константин начал разговор сам:

– Ладно, не дуйся. Я знаю, что ты не очень-то рад меня видеть! Поэтому не стану докучать тебе пустыми разговорами. Я приехал выразить просьбу.

– Какую? – холодно осведомился Александр.

– Определи меня, пожалуйста, на государственную службу. Мне всё равно, куда. Можешь выбрать самую сложную миссию – я на всё согласен!

Александр, оторвавшись от дел, изумлённо посмотрел на него. Он ожидал чего угодно! Предполагал, что Константин начнёт стенать и сетовать на скуку, просить позволения выхода в свет и возвращения к столичной жизни, к развлечениям и охоте. И вдруг на -тебе!

– На службу?? – переспросил он, полагая, что ослышался.

– Да. Только пусть это будет подальше от столицы! Мне ни к чему здесь мелькать. Да и тебе часто видеть мою физиономию, я знаю, не доставляет удовольствия! – Константин иронично усмехнулся. – Я со своей стороны обещаю, что буду нести службу исправно. И клянусь – больше никакой пьянки и никаких скверных историй! С этим покончено раз и навсегда. Слово великого князя Романова!

– Ты… это серьёзно?

– Конечно! А что тебя смущает? Я достаточно образован для государственной службы. И, кстати, если ты забыл, я – боевой командир! Я прошёл почти всю войну в Италии и Швейцарии рядом с Суворовым, и не ударил в грязь лицом!! Я могу быть тебе полезен в военных делах для наведения порядка в любой из губерний!

Александр с удовлетворением кивнул:

– Мне сейчас нужны соратники и единомышленники! Знаешь, я бы включил тебя в Императорский Совет. Но… не сейчас.

– Я понимаю.

– Потерпи ещё хотя бы год. Пока всё уляжется и забудется, – попросил он брата. – И ты совершенно прав, тебе надобно удалиться из столицы. Что ты думаешь по поводу западных границ?

– Я же сказал. Согласен на любое предложение, – настойчиво повторил Константин.

– В таком случае, я бы хотел предложить тебе проехаться вдоль западной границы и проинспектировать пограничные войска.

– Отлично.

– В Европе неспокойно, – пояснил Александр. – Англия затевает новую коалицию против Наполеона. По Пруссии с Австрией гуляют волнения. Мне необходимо быть уверенным, что наши границы надёжно защищены и мобилизованы.

– Я понял, – кивнул Константин. – Когда ты хочешь, чтоб я выехал? Сегодня? Завтра?

Александр растерялся:

– Постой. Ты так торопишься?… Я сам составлю для тебя маршрут и подробно опишу все требования. Главное, не спеши! Проверяй всё вдумчиво и основательно.

– Не беспокойся. Проверю всё надлежащим образом!!

Александр улыбнулся и обнял брата:

– Знаешь, я страшно рад, что ты со мной! Ты мне очень нужен!! Ты молодец, что всё переосмыслил. Кого мне благодарить за такую удивительную перемену?

– Варвару Николаевну Репнину, – подсказал ему тот.

Александр неприятно поджал губы; разговоры брата об этой девице уже надоели ему до оскомины. Но Константин, заметив покривившуюся физиономию государя, снисходительно хлопнул Александра по плечу:

– Да полно уже! Не квась мину! Разговоров о моей женитьбе на этой барышне больше не будет!! Тема закрыта.

Через три дня Константин отбыл из Санкт-Петербурга в Смоленск и далее по намеченному для него братом маршруту инспекции пограничных войск.

Император вновь остался в одиночестве, в окружении консервативных министров, которых он в душе и ненавидел и боялся одновременно.

Все душевные терзания Александра Павловича, его пылкие стремления к переустройству государства и облегчению доли крепостного крестьянства, вся его изнурительная борьба с Сенатом и настойчивые проекты Конституции, которые он «выжимал» из своих соратников, в конечном итоге не принесли успеха. Единственным плодом этой мучительной деятельности стал документ, вошедший в историю, как «Указ о вольных хлебопашцах».