Валентин Пронин: Полет орла

– Недалеко от города Капуи, это ближе к Неаполю, есть местечко Кумы. Там со времен Древнего Рима, сенаторы и прочие римские рабовладельцы исцеляли свою подагру. Попробуйте эти древние источники. Может быть, они исцелят ваши раны, – сочувственно и глядя с неподдельным уважением, посоветовал Оливьери.

Примерно через месяц Сеславин случайно узнал, что Оливьери погиб при покушении на шефа ломбардской полиции Сальвотти.

Кумские воды, несмотря на их тысячелетние использование, не потеряли целительных свойств. Пробыв здесь довольно длительное время, Сеславин почувствовал улучшение здоровья. Даже главная рана его закрылась, перестала кровоточить и выбрасывать мелкие осколки раздробленной кости. Рана затянулась, и он мог довольно свободно двигать правой рукой.

Уже давно душевная скука и тоска по родной стороне, как и в прежние его европейские вояжи, начали допекать его нестерпимой хандрой. И решение вернуться в Россию овладело всем его существом. Последний раз он проехал по дорогам Италии, миновал Швейцарию, Австрию и пересек, наконец, границу Российской империи, где рядом с таможней и гарнизонной крепостью стоял полосатый столб с двуглавым орлом. Шлагбаум подняли седоусые инвалиды – один с деревянным протезам вместо правой ноги, другой однорукий. Предъявив жандармскому офицеру российский паспорт и бумагу, подтверждающую его генеральское звание, Сеславин сел в почтовую тройку и выехал на столичный тракт. Вернулся он полный сил и надежд на то, что сможет еще быть полезным отечеству.

В Петербурге он снова поселяется в гостинице Демута.

На улице рядом с «Демутовым трактиром» спешит разношерстная петербургская толпа: светские щеголи с тросточками, в шинелях с пелеринами и в цилиндрах; гвардейские офицеры с развевающимся белым плюмажем проносятся в легких экипажах, а менее роскошные и самодовольные армейские, не бывающие на светских балах, преследуют со скабрезными целями одиноких дам – случайно или намеренно подвергающихся этому преследованию; множество чиновников самого различного ранга в зеленых, сизых, черных вицмундирах спешат в свои министерства, ведомства, департаменты, а директора этих департаментов подсаживают разодетых по парижской моде супруг в солидные и вместительные кареты, отправляясь на бал или в Мариинский императорский театр, где дают оперу («Фенеллу», например) или знаменитый балет, поставленный швейцарцем Дюкло; спешат русские мужики – мастеровые, завернувши пилу в чистую парусину или сложившие инструменты в мешок; прогуливаются, направляясь в Летний сад, гувернантки со своими подопечными детьми, завитыми, в шляпках или белых картузиках; снует множество разносчиков: несут на головах корзины с продуктами в магазины и, наоборот, в дома заказчиков; торговки, продающие молоко с чухонских мыз или булки от немецкой пекарни, румяные яблоки из Рязанской губернии или апельсины с недавно причалившего, обогнувшего Европу грузового итальянского судна. Среди чиновников, дам известной категории, среди литераторов в помятых цилиндрах с помятыми лицами, среди кружевниц, белошвеек, прачек, молодых фатоватых купчиков с усиками стрелкой и бородатых купцов в высоких сапогах, длиннополых поддевках, картузах или меховых шапках мелькают малозаметные люди среднего возраста, одетые не то как приказчики из приличного магазина, не то как цирюльники по вызову, не то как фельдфебели, выслужившие срок… В основном русского обличья, иногда похожие на мастерового чухонца или немца… Это агенты тайной полиции, наблюдающие за разного рода людьми и, в частности, за отставным генералом, приехавшим недавно из-за границы.

Агент, выполняющий секретный надзор, пишет о бывшем знаменитом партизане, отличающемся независимостью в суждениях и пользующемся популярностью среди гвардейской молодежи:

«Уволенный от службы генерал-майор Александр Никитич Сеславин живет в гостинице Демута самым уединенным образом. Он платит за квартиру и стол триста рублей в месяц. Он много пишет и, надобно полагать, судя по разложенным на столе картам и книгам, занят каким-то военным сочинением.

Он почти никого не принимает. Лицо, которое его чаще всего посещает и с кем он проводит много времени, – это уволенный от службы генерал-майор Леонтий Иванович Депрерадович. Судя по манере, когда они вместе проводят время (всегда отсылая слугу), надобно полагать, что они не только близкие друзья, но и, вполне возможно, обсуждают что-то тайное. Сеславин также иногда посещает вечерами Депрерадовича, живущего на Литейной, в доме купца Креболкина.