Андрей Шитяков - Восход Хепри

— Значит, ты хочешь крови, Наследник? Но я же…

— Ты мудра, Хат-Шебсут, — Тути-Мосе перебил Фараона, — и не будешь пробивать днище корабля, который несёт тебя по волнам. И мне не нужна его кровь. А вот тебе, Маат-Ка-Ра, — Наследник выделил тронное имя женщины-Фараона, — нужно вызнать, кто хотел заполучить скипетр Верховного Жреца Та-Кем, не подумав о том, что меч заговорщика может не только дать ему Хашет, но и подарить мне Двойную Корону, сбив её с твоей головы. А как ты распорядишься: переведёшь в малозначительный Храм, или, выждав два-три локона Йаху, дабы не вызвать волнений жречества, спустишь тайных стражников, которые знают толк в ядах, — меня не интересует.

— Зато, мне интересно, Тути-Мосе, почему ты не взял Двойную Корону, которую заговорщик едва ли не вложил тебе в руки, ведь обвинить меня в покушении…

— Потому что, — молодой Фараон перебил свою мать, — принимать корону из рук пса не достойно Фараона. Потому что, — Тути-Мосе повысил голос, — мне нужно строить каналы, крепости, плотины и храмы, брать приграничные крепости Страны Рек и сирийское побережье, покорять заново города Джахи, которым ты даровала свободу, перечеркнув победы Джосер-Ка-Ра! Теперь, нечестивые торговцы Фенех требуют у меня по четверть хека за один корабельный кедр, когда я мог бы валить их как крестьяне срезают пшеницу на своём поле. А, низложив тебя, я позабуду про меч и плуг, Маат-Ка-Ра, ибо буду оглядываться, в ожидании стрелы или ножа в спину, и, перед каждой трапезой, смотреть, не рухнул ли со стула слуга, пробующий мою пищу — слишком дорогая цена Венца Двух земель. И ещё, — Наследник едва не перешёл на крик, — Священной Страной правят два Фараона, о, Маат-Ка-Ра, — один правит жречеством и номархами, а другой — воинством Та-Кем, пусть Двойную Корону носит только один из них, но венец соправителя не умаляет моей власти. И мне довольно её, Хат-Шебсут.

— Твоя мудрость, Тути-Мосе, достойна будущего, — Правительница выдержала паузу, подчёркивая важность своего слова, — Фараона. Вот только… мне кажется, Наследник и Соправитель, что Священными Берегами правят даже не два, а три Фараона одновременно! — Маат-Ка-Ра едва заметно улыбнулась, — Фараон Маат-Ка-Ра в Уасите правит жречеством, номархами и Двумя Сокровищницами, Фараон Тути-Мосе в Менфи и Бехдете правит несокрушим воинством и флотом, — Хат-Шебсут улыбнулась снова, задержав свою речь на мгновенье, — а третий — Фараон из древнего Дома Амен-Ем-Хети, рода, восходящего к Семер-Хети, потомку Херу-Аха, имеющий не меньше прав на Двойную Корону… — намёк Священной Правительницы был сколь очевиден, столь и низок, — правит Братствами Сокровенного Знания, Хранителями и нами обоими, сын мой!

— Не смей говорить… — лицо Тути-Мосе побагровело, но Маат-Ка-Ра перебила его:

— Спроси себя, почему я усыновила детей Паер-Анха, почему соединила тебя с Мерит-Ра, если не затем, чтобы сделать свою, а потом — и твою власть незыблемой! Спроси! — Хат-Шебсут повысила голос, казалось, от её гнева, колыхнулось пламя лампад и факелов тронного зала, залив кровавым светом росписи на.

Хат-Шебсут молвила то, чего не стоило говорить, вдвойне, нет, пятикратно не стоило! Намекнуть Тути-Мосе в том, что Ипи Ра-Нефер, по праву, может воссесть на Трон Та-Кем — только дразнить Наследника. Напомнив и о том, отчего, наследники древнего Дома имеют право на Трон, как не оттого, что Тути-Мосе, лишён Венца Обеих Земель, а власть Маат-Ка-Ра преступна. Надев Двойную Корону, Хат-Шебсут не погрешила против порядка наследия, но преступила Священный Порядок Изначальной, отобрав у Тути-Мосе то, что может отнять только Та, что Дарует и Отнимает. Фараон, вряд ли сумел это простить, не смотря на то, что примирился. И не стоило бросать открытый вызов Ипи Ра-Неферу.

Похоже — старый Пер-Амен считал так же, как и Ипи, — Хранитель Трона услышал мерный стук, который мог издавать только Хашет Верховного Жреца, проходящего в тронный зал тайным ходом. Не выдержав напряжения, Жрец Амена Сокровенного, верно, дрогнул, рука скользнула по скипетру, наклонив его и обнажив драгоценное навершие, отодвинувшее циновку ниши, куда выводил потайной ход. Тем не менее, предполагая, что подобный разговор может окончиться чем угодно, Пер-Амен не решился покинуть своего укрытия, даже обнаружив себя. Быть может, Жрец думал, что остался не замеченным. Молодой Фараон не нашёлся ответить. Ответил Ипи:

— Ты права, о, Фараон Маат-Ка-Ра. Все мы смертны — и носящие шкуру пятнистой кошки и, даже, Маат-Хетем, которую я получу через два локона, могут погибать на охоте, от когтей льва, упав с колесницы, как наш с Мерит-Ра-Нефер отец, славный Паер-Анх, правнук Великого Хранителя Амен-Хотпа, — Ипи смотрел, как бледнело лицо Хат-Шебсут при упоминании этой смерти, — пред Ночным Скипетром Нейти и Крыльями Изначальной Маат мы равны с простолюдинами и крестьянами, и не избежим сего!