Виктор Иутин - Кровавый скипетр

– Преосвященный Макарий, митрополит всея Руси, и архиепископы и епископы, и весь освященный собор, – начал Иоанн. – Попросивши у Бога помощи вместе с нами, поспособствуйте мне, порассудите и утвердите по правилам святых отцов и по прежним законам прародителей наших, чтобы всякое дело и всякие обычаи в нашем царстве творились по Божьему велению. О старых обычаях, которые после отца моего поисшатались, о преданиях и законах нарушенных, о пренебреженных заповедях Божиих о земском устройстве, о заблуждении душ наших – обо всем этом подумайте, побеседуйте и нас известите…

Далее царь заговорил о многих проблемах в духовной среде, в частности нравственных, мол, службы в церквах проходят не по уставу, духовенство погрязло в грехах, в бесчинствах и разврате. Малограмотность среди священников привела к порче текста церковных книг, иконописцы неверные образы пишут, не по греческим канонам, а некоторые мужи вопреки всем порядкам брили бороды и усы! Множество языческих суеверий и пережитков существовало в жизни христиан. Также Иоанном был затронут еще один важный вопрос – о монастырских землях, площадь которых непомерно росла, но доходы с них никоим образом не поступали в казну.

Работа предстояла нелегкая – весь устав жизни православных христиан, церковных служб, а также дисциплина духовенства нуждались в пересмотре и установлении общепринятых норм. Конечно, сборник указов, состоящий из ста глав (потому названный Стоглавом), ставший, помимо прочего, памятником литературным, должен был появиться, и у истоков его был не только царь, но и мудрейший Макарий, так много совершивший во времена своего владычества для русской культуры и истории! И в то мгновение он властно озирал присутствующих на соборе, одной рукой держа посох, а другой вцепившись в резной подлокотник трона. И сидящие на лавках видят – не Иоанн главная сила здесь, хотя с его слов начался собор. Истинный хозяин и властитель сего происходящего – митрополит Макарий!

Ярый сторонник нестяжателей [24] Нестяжатели – монашеское движение, выступающее за аскетический образ жизни духовенства (XV–XVI вв.). Их главными противниками были иосифляне (последователи Иосифа Волоцкого, доказывающие необходимость богатства Церкви). Сильвестр пытался также многое изменить в рамках собора – по его инициативе Иоанн высказался против безмерного и бесконтрольного роста церковных земель. С чем угодно могли согласиться священнослужители – с необходимостью переписывать святые книги, заново учиться писать иконы («по-гречески»), укрепить церковную дисциплину, привести к единообразию церковный суд и службы, но отказаться от своих вотчин – ни за что! Вот тут спорили долго и жарко, и снова, теперь уже в стенах Успенского храма, пробудилась давняя пря между нестяжателями и иосифлянами, длившаяся уже полвека. Когда и чье слово стало решающим в «Приговоре вотчин» – вопрос для нас неизвестный, но исход нам ясен. Урезания монастырских земель не допустили, но теперь государство и лично царь полностью контролировали их рост.

Конечно, собором были затронуты важные проблемы церкви и общества того века, но одна, еще более важная, чем все остальные, упомянута была лишь вскользь – проблема просвещения. Колоссальная безграмотность царила среди духовенства и всего русского народа. Священникам доверили заводить у себя школы по всей стране, но тому не удалось свершиться в полной мере. Малочисленные школы продолжали существовать в крупных городах, но учиться мало кто желал. Русский народ, погрязший в нищете и невежестве, уже века жил церковными уставами и суевериями, во всем полагаясь на Бога и батюшку-государя. Пройдет полтора столетия, прежде чем Петр Великий сдвинет решение этой всеобщей беды с мертвой точки, одним из первых поняв, что грамотность – первый двигатель государственного прогресса и фундамент крепкой, сильной и развитой державы…

Федор Адашев на сей раз надолго покидал дом и семью. Жена прятала слезы, ходила мрачнее тучи. Но Федор Григорьевич, напротив, был рад удостоенной чести – он отправлялся участвовать в строительстве новой крепости под Казанью.

За два года до этого умер казанский хан Сафа-Гирей, давний враг Москвы. Прибывшие послы от нового хана, младенца Утямиш-Гирея, пытались заключить с Иоанном мирный договор, но царь отказал им и начал собирать войско. Новый поход также был безрезультатным – войско осадило Казань, но взять не смогло. И была ясна причина – слишком далеко находились базы снабжения русской рати. Во всех бедах обвинили главного воеводу Дмитрия Бельского, по-прежнему стоявшего во главе думы, но не имевшего никакого политического веса. Ведь он должен был полностью распланировать поход. И после этой неудачи боярин внезапно слег…