Ильдефонсо Фальконес - Собор у моря [Литрес]

— Привет, Аледис, — рассеянно сказал он ей однажды утром, открывая дверь, чтобы пойти на берег.

В этот утренний час они оказались в комнате одни.

Арнау хотел уже выйти, но что-то заставило его повернуться и посмотреть на девушку.

Она стояла возле очага — стройная, прелестная, зовущая его своими карими глазами.

Наконец-то! Наконец-то! Арнау покраснел и потупился. Смутившись, он снова взялся за ручку двери, но его взгляд опять вернулся к Аледис. Она продолжала стоять не двигаясь, притягивая его своими большими карими глазами, и улыбалась.

Аледис улыбалась ему!

Рука Арнау соскользнула с дверной ручки, он споткнулся и чуть было не упал на пол. Не смея больше взглянуть на нее, парнишка быстрым шагом направился к берегу.

Дверь так и осталась открытой.

— Он стесняется, — прошептала Аледис той ночью своей сестре, когда они лежали вдвоем на одном тюфяке.

Ни родители, ни старший брат еще не поднялись в комнату.

— Зачем ему это надо? — воскликнула Алеста. — Арнау — мужчина, бастайш. Он работает на берегу, носит камни Святой Деве. А ты — совсем еще ребенок, — добавила она.

— Вот ты — действительно ребенок, — возразила ей Аледис.

— Тоже мне женщина! — фыркнула Алеста, повернувшись к сестре спиной. Точно так же говорила их мать, когда одна из дочерей требовала чего-то, что было им не по возрасту.

— Ладно, ладно, — миролюбиво произнесла Аледис, а сама подумала: «Конечно женщина. А кто же еще?»

Аледис представила свою мать, ее подруг и подумала об отце. Возможно… возможно, ее сестра была права. Почему такой человек, как Арнау, бастайш, доказавший всей Барселоне свою преданность Святой Деве у Моря, должен стесняться какой-то девочки, которая на него посмотрела?

— Он стесняется. Уверяю тебя, это действительно так, — повторила Аледис следующей ночью.

— Ты невыносима! Почему Арнау должен стесняться?

— Не знаю, — ответила Аледис, — но он стесняется. Он не решается смотреть на меня. Теряется, когда видит, что я смотрю на него. Смущается, краснеет, убегает от меня…

— Ты сумасшедшая!

— Может быть, я и сумасшедшая, но… — Аледис знала, что говорила.

Если в предыдущую ночь сестра смогла посеять в ее душе сомнение, то теперь ей это не удастся. Она убедилась, что была права в своих подозрениях насчет Арнау. Наблюдая за парнем, она выбрала подходящий момент, когда никто не мог застать их врасплох, и подошла к нему так близко, что почувствовала запах его тела.

— Привет, Арнау, — коротко обронила Аледис.

Это было обычное приветствие, но оно сопровождалось таким нежным взглядом, что Арнау снова покраснел. К тому же Аледис стояла настолько близко, что почти касалась его, и он, оторопев от неожиданного натиска, убежал. Провожая его взглядом, Аледис довольно улыбнулась, гордая тем, что обладает властью, ранее ей неизвестной.

— Завтра ты сможешь убедиться в этом, — сказала она сестре.

Учитывая присутствие Алесты, она решила заменить невинное кокетство на более серьезное испытание, которое не могло не сработать. Утром, когда Арнау собирался выходить из дому, Аледис, прислонившись к двери, стала у него на пути. Она обдумала свое поведение с ним тысячу раз, пока ее сестра спала.

— Почему ты не хочешь поговорить со мной? — спросила Аледис сладким голоском, заглянув Арнау прямо в глаза.

Она и сама удивилась своей смелости. Репетируя эту простую фразу много раз, Аледис задавалась вопросом, способна ли она произнести ее не запинаясь при встрече с Арнау. Если бы Арнау ей ответил, она была бы обезоружена, но, к ее удовлетворению, все было не так. Зная о том, что где-то рядом Алеста, Арнау инстинктивно повернулся к Аледис, и та увидела, как его щеки залились ярким румянцем. Он не мог выйти и тем более не смел посмотреть на Алесту.

— Я… Да я…

— Ты, ты, ты… — перебила его Аледис, ободренная успехом. — Ты избегаешь меня. Раньше мы разговаривали и смеялись, а теперь каждый раз, когда я собираюсь подойти к тебе…

Аледис старалась стоять так, чтобы ее молодые упругие груди были плотно обтянуты рубашкой. Она добилась своего: несмотря на грубую ткань, ее соски проступали, как наконечники копий. Арнау это видел, и все камни королевской каменоломни не могли отвести его взгляда от того, что выставила напоказ Аледис.

У парня перехватило дыхание.

— Девочки!

Голос спускавшейся по лестнице Эулалии вернул их к действительности.

Аледис встрепенулась, открыла дверь и выскочила на улицу, прежде чем ее мать успела подойти к ним. Арнау повернулся к Алесте, которая наблюдала за происходящим с открытым ртом, но та тоже, очнувшись, поспешно выпорхнула из дому.