Ильдефонсо Фальконес - Собор у моря [Литрес]

Эти оборванцы, когда не воевали, жили в лесах и горах, грабя и опустошая сарацинские земли. Они никогда не обращали внимания ни на какие договоры христианских королей полуострова с мавританскими вождями и поступали, как им заблагорассудится.

Арнау убедился в этом на пути из Фигераса в Ла-Жункеру. Из четырех частей, на которые король разделил войско, три шли в боевом порядке, под своими флагами. И только наемники передвигались, не соблюдая строя, крича, угрожая, смеясь и даже подшучивая над противником, которого еще не было видно.

— У них что, нет командиров? — спросил Арнау, увидев, что наемники, сбившись в беспорядочную толпу, беззаботно продолжили свой путь, хотя Эйшимон д’Эспарса дал приказ сделать привал.

— Со стороны кажется, что нет, — ответил ему один из ветеранов, такой же крепкий, как и все солдаты личной гвардии королевского оруженосца.

— Как это?

— А вот так. На самом деле они есть, и попробуй только не подчинись им. Это не такие командиры, как наши…

Солдат кивнул в сторону Эйшимона д’Эспарсы. Затем он вытащил несуществующую мошку из своей миски и брезгливо потряс рукой в воздухе. Несколько солдат засмеялись вместе с Арнау.

— Там настоящие командиры, — продолжил ветеран, внезапно посерьезнев. — Там недостаточно быть чьим-то сыном или протеже какого-нибудь графа, называться так или сяк. Самые главные — адалилы.

Арнау посмотрел на наемников, которые проходили мимо них.

— Не старайся, — хмыкнул ветеран, — ты их не распознаешь. Они все одеты одинаково, но они прекрасно знают, кто есть кто. Чтобы стать адалилом, нужно обладать несколькими необходимыми качествами: мудростью, которая помогает вести войско, храбростью и умением требовать этой храбрости от остальных людей, которыми ты командуешь, а также прирожденными способностями к командованию и преданностью.

— То же самое, что есть у него, — перебил солдата Арнау, жестом показывая на королевского оруженосца.

— Своего командира не обсуждают, — строго глянул на него ветеран и продолжил: — Прежде чем стать адалилом наемников, нужно, чтобы еще двенадцать адалилов поклялись под страхом смертной казни, что претендент соответствует этим требованиям. В мире не осталось бы знатных особ, если бы им пришлось клясться таким же образом…

Помедлив, он ухмыльнулся и сказал:

— И прежде всего, если речь идет о преданности…

Солдаты, слушавшие этот разговор, поддакивали и улыбались. Арнау снова посмотрел на наемников.

Как они могут убить лошадь обыкновенным копьем, когда она полностью закована в доспехи?

— Чуть ниже адалилов, — продолжал объяснять ветеран, — стоят альмогатены, они вроде экспертов в военном искусстве и должны быть храбрыми, проворными и преданными, избирают их так же: двенадцать альмогатенов дают клятву, что кандидат обладает этими качествами.

— Под страхом смертной казни? — уточнил Арнау.

— Под страхом смертной казни, — подтвердил ветеран.

Арнау даже представить себе не мог, насколько отчаянными были эти бесшабашные вояки в бою!

Бывало даже, что они позволяли себе не подчиняться королю…

Как только войско прошло ущелье Паниссарс, король Педро приказал двигаться на столицу Руссильона — Перпиньян.

Однако после завершившегося перехода альмогавары неожиданно отделились от войска и двинулись в сторону замка Бельягуарда, возведенного на вершине одноименной горы, прямо над ущельем Паниссарс.

Арнау и солдаты королевского оруженосца видели, как те поднимались на Бельягуарду, продолжая выкрикивать угрозы, боевые кличи и проклятия, как они это делали на протяжении всего похода.

Эйшимон д’Эспарса повернулся в ту сторону, где находился король.

Но Педро IV, который тоже смотрел на своих наемников, ничего не предпринимал.

Как остановить этих безумцев?

Помедлив, король приказал продолжить движение войск на Перпиньян. Это послужило сигналом для Эйшимона д’Эспарсы: король позволил осаду Бельягуарды.

Однако наемникам платил королевский оруженосец, и, если в замке есть какая-нибудь добыча, он должен находиться там. Поэтому, пока основная часть войска продолжала двигаться в боевом порядке, Эйшимон д’Эспарса и его люди начали подъем на Бельягуарду, за альмогаварами.

Каталонцы окружили замок.

Весь остаток дня и всю ночь наемники сменяли друг друга на рубке леса, чтобы соорудить осадные приспособления, лестницы и большой таран. Эта осадная машина, установленная на колеса, раскачивалась на веревках, которые свешивались с верхнего ствола, накрытого кожей для того, чтобы защищать людей, управлявших ею.