Андрей Серба - Быть Руси под княгиней-христианкой

— Хорошо понимаю тебя, поскольку тоже женщина и не менее любопытна, чем ты. Поэтому у меня будет такой вопрос. Как следует из твоего рассказа, дело происходило ночью, вдова, не желая выдать место своей схованки, кралась к ней в темноте и как можно тише. Наверное, босиком и без свечи.

— Конечно. Громкие шаги и свет сразу привлекли бы к ней внимание.

— Тоже так думаю. Поэтому у неё не было с собой свечи, как, к слову, и у тебя. Так?

— Так. Чтобы не обнаружить себя, я вынуждена была следовать за вдовой тоже крадучись и в темноте.

— Тогда как ты смогла рассмотреть в кромешной тьме драгоценности из схованки? Не просто ночью, ибо даже в терем сквозь оконца попадает лунный свет, а именно в кромешной тьме, которая стоит в глухом закутке под лестницей на горище? Я не раз бывала в твоём тереме и знаю, что под лестницей даже днём не видно ни зги. Как ты смогла приметить более тонкие лапки, коими крепился на колте один из мелких смарагдов, если лапок на украшениях несколько десятков, и едва приметную царапину на тыльной стороне колта? А главное, как тебе удалось обратить внимание, что один из смарагдов чуть светлее остальных? Ты, которая постоянно жалуется на хворь в глазах, смогла разглядеть в непроглядной тьме, чего не смог бы увидеть охотник с зорким взглядом? Если скажешь, что всё это не видела, а узнала в ту ночь от вдовы, не поверю. У вас не было времени для беседы под лестницей да и обстановка нисколько к тому не располагала, потом, какая хозяйка драгоценностей по доброй воле станет распространяться о пороках-изъянах в них, тем паче будущему возможному покупателю, поскольку припасла их на чёрный день? Слушаю тебя, жена воеводы Свенельда.

Ответа не последовало, лишь глазки воеводши, налившись злобой и сузившись до щёлочек, жгли лицо Ольги. Но та и не ждала ответа, равно как и не рассчитывала после своих вопросов на любовь к себе воеводши.

— Молчишь? Хорошо, помолчи, а я задам ещё один вопрос. Говоришь, что, выглянув из опочивальни, увидела чью-то неясную тень, последовала за ней и, когда та юркнула под лестницу, сделала то же самое? Как ты отважилась на столь безрассудный поступок? А вдруг тень оказалась бы не вдовой, а настоящим проникшим в терем татем или челядником, замыслившим недоброе дело? А у них разговор с тобой был бы коротким — удавку на шею либо нож под ребро. Ты всегда была осторожной и благоразумной и не рискнула бы так опрометчиво действовать. Происходи рассказанная тобой история на самом деле, ты либо окликнула тень близ своей опочивальни, либо позвала гридней, когда она исчезла под лестницей. Отчего ты не поступила, как поступила бы на твоём месте любая женщина? Опять не отвечаешь? Что ж, поразмысли хорошенько над моими вопросами, а я покуда выслушаю деву Красу.

Ольга перевела взгляд на Красу и не могла залюбоваться ею вновь. Среди одетой по-зимнему толпы, в которой преобладали тёмные и серые тона, на фоне серых, с оголёнными ветвями деревьев и низко ползущих мутно-сизых туч дева в светлой шапочке и распахнутой шубке, в белой сорочке и цветной плахте [117] Плахта — четырехугольный домотканый кусок ткани, чаще всего в клетку или полоску, носимый в качестве юбки. , с искрящимися в ушах, на шее, на пальцах яхонтами выглядела ярким сказочным цветком-квиткой, по нелепой случайности расцветшим под живительными солнечными лучами в этот зимний день. Дева стояла, подставив лицо лучам солнца, полузакрыв глаза, чуть раздвинув губы в улыбке, время от времени вдыхая запах сорванной мокрой веточки вербы. Она вела себя так, будто происходившие рядом события не имели к ней ни малейшего отношения, а на судный майдан её привели погожий зимний день, по-летнему ослепительное солнце, ласкающий кожу тёплый ветерок.

Как должна была ненавидеть красавицу деву воеводша Свенельдиха! В том, что именно её злой умысел стал причиной, приведшей Красу на суд, Ольга не сомневалась. Не столь давно она слышала, что Свенельд увлёкся Красой и много времени проводил с ней, полностью забросив семью и занимаясь лишь неотложными делами в дружине, однако не только не была удивлена, но даже сочла это известие благоприятным для себя. Не удивилась любви воеводы к Красе потому, что каждый русич-язычник мог иметь несколько жён, не говоря о наложницах, и Свенельд всегда в полной мере использовал это обстоятельство, имея, правда, единственную законную жену. А благоприятной для себя любовную связь воеводы с юной ведьмочкой сочла оттого, что влюблённому по уши в юную красавицу стареющему мужчине не до участия в заговорах, а Ольга, хотя перестала считать Свенельда врагом, тем не менее ещё не причислила его к числу своих друзей или сторонников.