Андрей Серба - Заставлю вспомнить Русь...

— Великий князь, ты не войдёшь ко мне, — решительно произнесла Ольга, преграждая Игорю дорогу.

— Не войду? Я? Великий князь Руси и твой муж? — угрожающе спросил Игорь, уже поставивший ногу на первую ступеньку изящной, с резными украшениями деревянной лестницы, ведущей в покои Ольги.

— Да, ты, великий князь Руси и мой муж, — по-прежнему твёрдо ответила Ольга, не двигаясь с места. — Почему — ведаешь сам. Законы русичей и воля богов выше твоих... наших желаний, — поправилась она, — Удел князей — не противиться этим законам, а блюсти их, являя пример послушания воле предков и Неба.

Игорь знал, что имела в виду Ольга. Законы русичей запрещали князьям появляться в покоях жён, тем более ночью, после пиршеств, когда рекой лились заморские ароматные вина, душистые наливки, дубовые столы прогибались под тяжестью огромных кувшинов с игристым пивом. Духи веселья и озорства, вселявшиеся в тело участника пиршества с первыми кубками хмельного зелья, вскоре покидали его, уносясь на лесные поляны, берега рек или в степные просторы, дабы играть там в прятки с лешими, водить хороводы с русалками, мчаться наперегонки с ветром. А им на смену в голову уже вползали посланцы Чернобога [1] Чернобог — в балтийско-славянской мифологии злой бог, приносящий несчастье. — духи зла и низменных страстей: гордыни, ненависти, зависти, лжи. Лишая хмельного человека разума, они запутывали его речь, вместо него распоряжались руками и ногами, открыто являли скрываемые им на дне души пороки и дурные склонности, превращая в конце концов грозного воеводу в скомороха, мудрого боярина в пустомелю, уважаемого купца во всеобщее посмешище. Посланцы Чернобога овладевали разумом хмельного человека, управляли, творя безрассудства, его речью и поступками, и, даже когда покидали его, человек ещё некоторое время находился во власти их злых чар и ощущал следы их пребывания в себе. У него болела голова. Подступала к горлу тошнота, желудок отказывался принимать пищу, мучила жажда, изнурённое посланцами Чернобога тело требовало покоя.

И горе женщине, зачавшей ребёнка от мужа, телом которого повелевали или только что оставили его злые духи, спутники чрезмерного потребления хмельного зелья: мужское детородное семя, также испытавшее их пагубное влияние, несло в себе пороки посланцев Чернобога — злобу, трусость, лицемерие, предрасположенность к духовным и телесным немощам. Поэтому законы русичей запрещали хмельным князьям бывать наедине с жёнами: Руси нужны были зрелые умом и крепкие телом князья-воители, мудрые вершители судьбы державы, а не склонные ко всевозможным порокам горе-правители.

А ежели князь, пребывая во хмелю, испытывал потребу в женских ласках или ощущал неуёмное желание заняться сладострастными потехами, для этого у него были десятки полонянок и наложниц, доступных ему круглые сутки в любом его состоянии.

Помимо законов предков, князья в супружеской жизни должны были подчиняться и воле богов. При зачатии княжьего ребёнка следовало учитывать время года и суток, взаиморасположение небесных светил, которых ромеи именовали планетами и звёздами, движение по небосводу Солнца и Луны. В зависимости от того, кого княжеская чета желала иметь — сына или дочь, будущей матери ещё до зачатия надлежало употреблять определённые снадобья и настои, втирать в тело специальные мази, на восходе солнца или при его закате гулять на лугах либо в лесу, где росли необходимые для укрепления её телесных сил и душевного спокойствия травы или деревья. Каждая травинка и каждое дерево несли в себе мужское или женское начало и, делясь с будущей матерью своей жизненной силой, укрепляли в её организме предрасположенность к одному из начал. В сочетании с правильным выбором времени года и суток, при нужном расположении небесных светил, при покровительстве добрых духов леса или степи это должно было помочь будущей матери зачать дитя желанного ею пола.

Всё это хорошо знал и сейчас мигом вспомнил Игорь. Однако при чём законы русичей и Неба, о которых напомнила Ольга, если он пришёл к ней не как муж, а как великий князь? Неужто она до сих пор не поняла, что давно перестала быть для него не только женой, но даже просто женщиной, превратившись лишь в великую княгиню, верную помощницу и крепкую опору в державных делах, мудрую правительницу Руси во время его походов? Привлекай она его как женщина, волнуй взор и кровь как жена, разве не нашёл бы он возможности явиться к ней в любой иной час, а не покидать пиршественный стол в самый разгар веселья? Однако он вынужден был это сделать, поскольку сегодняшней ночью не стало сил и дальше терпеть положение, когда он ломал голову и не мог понять, кто в действительности правит державой, влияет на жизнь Киева и всей Руси — он, великий князь, или его жена Ольга?