Джеймс Редфилд - Загадки древнего Манускрипта [Девять пророчеств грядущего]

Я вышел из машины, потянулся и, зайдя за угол, подошел к воде. Воздух был пропитан влагой. Хотя солнца и не было видно за густыми кронами деревьев, можно было судить, что оно стоит прямо над головой. Скоро оно будет палить беспощадно.

Неожиданно сзади послышалась сердитая испанская речь. Обернувшись, я увидел невысокого коренастого перуанца. Он грозно посмотрел на меня и опять что-то злобно проговорил.

— Я не понимаю, что вы говорите.

Он перешел на английский:

— Кто ты такой? Что ты здесь делаешь?

Я попытался не обращать на него внимания:

— Мы только за бензином. Через несколько минут нас здесь не будет. — Я снова отвернулся к воде в надежде, что он уйдет.

Он зашел сбоку:

— Мне кажется, янки, тебе лучше сказать, кто ты такой.

Я снова взглянул на него. Похоже, он был настроен серьезно.

— Я — американец. Куда направляюсь, точно не знаю. Я еду с другом.

— Заблудившийся американец, — произнес он тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

— Совершенно верно.

— И чего тебе здесь надо, американец?

— Ничего не надо. — Я попытался пройти назад к машине. — Я ничего вам не сделал. Оставьте меня в покое.

Тут я заметил, что возле машины стоит Хулия. Стоило мне взглянуть на нее, как перуанец тотчас перехватил мой взгляд.

— Пора ехать, — сказала Хулия. — Здесь уже не заправишься.

— Ты кто такая? — обратился к ней перуанец с той же враждебностью.

— А чем вы так рассержены? — вопросом на вопрос ответила Хулия.

В его лице что-то переменилось:

— Потому что присматривать за этим местом — моя работа.

— Уверена, что вы — хороший работник. Однако людям трудно разговаривать с вами, если вы нагоняете на них такой страх.

Тот уставился на нее, силясь понять, что она за птица.

— Мы направляемся в Икитос, — сказала Хулия. — Работаем с падре Санчесом и падре Карлом. Знаете их?

Он покачал головой, но при упоминании имен двух священников еще больше успокоился. В конце концов он кивнул нам и зашагал прочь.

— Поехали, — сказала Хулия.

Мы сели в машину и покинули этот лагерь. Я ощутил, насколько разволновался и разнервничался, и попытался стряхнуть это с себя.

— Что-нибудь было внутри? — спросил я.

— Что значит «было внутри»? — повернулась ко мне Хулия.

— Я имею в виду, было ли внутри что- нибудь, объясняющее, почему вам пришло в голову остановиться?

Она рассмеялась, а потом сказала:

— Нет, все происходило снаружи.

Я в недоумении уставился на нее.

— Не догадались, в чем дело? — спросила она.

— Нет.

— А о чем вы размышляли перед тем, как мы сюда заехали?

— О том, что хочется вытянуть ноги.

— Нет, до этого. О чем вы спрашивали, когда мы разговаривали?

Я задумался. Мы говорили о ролевых установках. И тут я вспомнил:

— Вы сказали что-то смутившее меня. Мол, человек не сможет воздействовать на нас, если не подыгрывать его ролевой установке. Это было непонятно.

— А теперь понятно?

— Не совсем. А что вы хотите сказать?

— То, что произошло снаружи, ясно продемонстрировало, что происходит, если подыгрывать ролевой установке.

— Как это?

Она мельком взглянула на меня:

— Какую установку проигрывал на вас этот человек?

— По всей видимости, он — «шантажист».

— Верно. А какая роль была у вас?

— Я просто хотел, чтобы он отстал от меня.

— Я знаю, но какова была ваша роль?

— Ну, сначала я был замкнут, но этот тип не отставал.

— И что тогда?

Разговор действовал мне на нервы, но я старался сосредоточиться и не уходить от него. Посмотрев на Хулию, я проговорил:

— Наверное, я играл роль «бедный я».

— Совершенно верно, — улыбнулась она.

— А вы, похоже, без труда разделались с ним.

— Только потому, что не стала играть роль, на которую он рассчитывал. Не забывайте, что ролевая установка каждого сформировалась в детстве по отношению к другое роли. Поэтому, чтобы полностью проиграть какую-нибудь роль, необходима соответствующая ей. «Шантажисту» для получения энергии необходим или «бедный я», или другой «шантажист».

— И как же вы справились? — Я еще до конца не понимал этого.

— В ответ я могла бы сама сыграть «шантажиста» и попытаться переиграть его. Конечно, это скорее всего привело бы к насилию. Но я вместо этого поступила так, как требует Манускрипт. Я назвала его роль. Каждую ролевую установку можно рассматривать как скрытую тактику, направленную на получение энергии. В роли «шантажиста» он пытался лишить вас энергии. Когда же он попытался проделать это со мной, я определила его и назвала то, что он делает.