Джеймс Редфилд - Загадки древнего Манускрипта [Девять пророчеств грядущего]

Выслушав слова священника, я ощутил, что он оказывает на меня давление, и во мне проснулась ролевая установка замкнутости. Я откинулся на спинку скамьи и отвернулся, отчего падре Карл рассмеялся. В это мгновение мы оба заметили, что за нами наблюдают несколько служащих резиденции.

— Послушайте, — быстро заговорил падре Карл. — С сегодняшнего дня откровения придется передавать из уст в уста. Каждый, кто выслушает эту весть и осознает, что эти откровения истинны, должен передать эту весть любому, кто готов ее принять. Приобщение к энергии — это то, к чему люди должны быть открыты, о чем нужно рассказывать, ожидать этого. Иначе все человечество может прийти к тому, что смысл жизни — в обретении власти над другими и в эксплуатации нашей планеты. Если мы опять вернемся к этому, нам не выжить. Мы должны сделать все возможное, чтобы разнести эту весть по миру.

Я заметил, что из здания вышли два чиновника и двинулись в нашу сторону.

— И вот еще что… — добавил падре Карл вполголоса.

— Что? — откликнулся я.

— Падре Санчес говорил, что Хулия упоминала о Десятом откровении. Оно еще не найдено, и никто не знает, где оно может быть.

Чиновники были уже совсем рядом.

— Мне приходили мысли о том, что они собираются отпустить вас. Может статься, что вы остаетесь единственным, кто сможет заняться его поисками.

В эту секунду наш разговор был прерван, и меня повели к зданию. Улыбающийся падре Карл махал мне рукой и говорил что-то еще, но я уже был не в состоянии что-либо воспринимать. Как только он заговорил о Десятом откровении, я оказался поглощен мыслями о Чарлин. Почему она мне вспомнилась? Какая связь между ней и Десятым откровением?

Чиновники настоятельно предложили мне собрать то немногое, что у меня было из вещей, и следовать за ними ко входу в резиденцию, где ждала правительственная машина. Оттуда меня доставили прямо в аэропорт, где мы поднялись наверх, на посадку. Там один из чиновников, деланно улыбаясь, бросил на меня взгляд из-за толстых стекол очков.

Передавая мне паспорт и билет на самолет в Штаты, он уже не улыбался… А потом по- английски с жутким перуанским акцентом сказал, чтобы я никогда, никогда не возвращался.