Джеймс Редфилд - Загадки древнего Манускрипта [Девять пророчеств грядущего]

Я кивнул.

— Так как же вы определили бы то, чему научили вас родители?

— Не могу сказать наверное.

— А что думаете по этому поводу?

— Отец считает, что жизнь дана, чтобы прожить ее во всей полноте, чтобы наслаждаться тем, что ты есть, и он пытался добиться этого. Мать больше верила в жертвенность и посвящение себя службе ближнему, забывая при этом о себе. Она считала, что это как раз и заповедано в Писании.

— А вы, что вы думаете об этом?

— Честно говоря, не знаю.

— Уходите от ответа, — засмеялся падре Карл.

— Мне кажется, что я не знаю.

— А если бы вам пришлось выбирать из двух?

Я помолчал, искренне пытаясь думать, и тут неожиданно в голову пришел ответ.

— Они оба правы, — сказал я, — и не правы.

Его глаза просияли:

— Как это?

— Я не совсем уверен, как именно. Но считаю, что верный жизненный путь должен включать оба этих взгляда.

— Для вас, — проговорил падре Карл, — вопрос заключается в том — «как»? Как человеку прожить жизнь, в которой присутствуют обе эти точки зрения? От матери вы получили знание того, что жизнь — это духовность. От отца познали, что жизнь в том, чтобы расти в своих глазах, в развлечениях, приключениях.

— Значит, моя жизнь, — перебил я, — состоит в сочетании этих двух подходов?

— Да, для вас все дело в духовности. Вся ваша жизнь будет посвящена тому, чтобы обрести такую духовность, благодаря которой вы выросли бы в своих глазах. Эту задачу оказались не в состоянии решить ваши родители и оставили ее вам. Вот вопрос вашей эволюции, предмет ваших исканий на время, отпущенное вам в жизни.

Эта мысль заставила меня погрузиться в задумчивость. Падре Карл говорил еще о чем-то, но я был не в состоянии сосредоточиться на его словах. Да и угасавший огонь в камине действовал убаюкивающе. Я понял, что устал.

Падре Карл выпрямился в кресле:

— Думаю, на сегодня вам уже не хватит энергии. Но позвольте на прощание высказать одну мысль. Вы можете ложиться спать и больше не думать о том, что мы обсуждали. Можете возвратиться к своей прежней ролевой установке или, наоборот, проснувшись завтра утром, придерживаться нового представления о том, кто вы есть. Если вы выберете последнее, у вас появится возможность сделать следующий шаг в этом направлении и пристально вглядеться во все остальное, что происходило с вами с самого рождения. Если вы охватите взглядом всю жизнь как единое повествование, с рождения до настоящего момента, то поймете, что все это время вы пытались ответить на этот вопрос. Вы осознаете, как получилось, что вы оказались здесь, в Перу, и что вам следует делать дальше.

Я кивнул, пристально всматриваясь в него. В глазах, которые лучились теплом и заботой, было то же выражение, какое мне часто приходилось видеть и у Уила, и у Санчеса.

— Спокойной ночи. — С этими словами падре Карл прошел в спальню и закрыл за собой дверь. Я расстелил на полу спальный мешок и быстро заснул.

Пробудился я с мыслью об Уиле. Мне хотелось спросить падре Карла, что еще ему известно о планах Уила. Пока я, не вылезая из мешка, размышлял, в комнату тихо вошел падре Карл и стал разводить огонь.

Я расстегнул застежку спального мешка, и он обернулся на звук.

— Доброе утро! Как спалось?

— Хорошо, — ответил я, вставая.

Он положил на угли тоненькие дощечки, а потом поленья побольше.

— Уил говорил о своих планах? — спросил я. Падре Карл встал и повернулся ко мне:

— Он сказал, что направляется к своему приятелю, чтобы у него дожидаться каких-то сведений, на которые он рассчитывает, по всей видимости, сведений о Девятом откровении.

— А что он еще сказал? — допытывался я.

— Он говорил, что, по его мнению, кардинал Себастьян сам рассчитывает найти последнее откровение и, похоже, близок к цели. Уил считает, что от человека, в руках которого окажется последнее откровение, будет зависеть, суждено ли Манускрипту получить когда- либо широкое распространение и понимание.

— Почему?

— Мне, честно говоря, трудно судить об этом. Уил одним из первых собрал откровения и ознакомился с ними. Возможно, он разбирается в этом лучше, чем кто-либо другой из ныне здравствующих людей. Он, как мне кажется, считает, что с последним откровением все прочие станут более понятными и приемлемыми.

— Вы думаете, Уил прав?

— Не знаю, — ответил падре Карл. — Я не настолько разбираюсь в этом. Мне понятно лишь то, что требуется от меня.

— И что же именно?

После небольшой паузы священник ответил: