Колм Тойбин - Дом имён

– Он убит, – сказал Орест и вздохнул. – Они все убиты.

– Моя мать?

– Да. Все.

– Твоя сестра… – начала Электра.

– Что – моя сестра? – прервал ее Леандр. – Что тебе до моей сестры?

– Мы нашли ее, – сказала Электра. – Она была под нашей опекой.

– Кто нашел ее? – спросил Леандр. Шрам у него на лице потемнел багрянцем и пурпуром.

– Я, – промолвил Орест.

Ладони Леандра взметнулись к лицу, локти задрались, словно вне его власти.

– На дом напали? – спросил он.

– Да, – отозвался Орест.

– Всех убили, говоришь? – спросил он тихонько. – Все они мертвы?

Он приблизился к Оресту, встал напротив, затем повернулся к Электре, а потом подошел к окну.

– Пусть будет у меня миг, когда не надо в это верить, – сказал он. – А затем скажите, правда ли это.

Молчание длилось несколько мгновений, и он заговорил вновь.

– Это правда? – спросил он.

Ему никто не ответил, и он повторил свой вопрос, в голосе – ледяная ярость.

– Это правда?

– Это правда, – прошептала Электра.

– А ваша мать? – спросил он. – Как она умерла?

– Я убил ее, – сказал Орест.

– Ты убил свою мать?

– Да.

– Кто сказал, что ты вправе? – спросил Леандр. Ответа он не ждал, а принялся выкрикивать этот вопрос, повторил его несколько раз, пока Электра дерзко не ответила ему:

– Я сказала, что он вправе. Боги сказали, что он вправе.

– Богам нет никакого дела до нас! – крикнул Леандр. – Никакого! Мы от них больше ничего не получим. Их время истекло.

– Моя мать заказала эти убийства, – начал Орест. – Она…

– Я не желаю слышать, что она сделала, – сказал Леандр. – Ее больше нет. Этого разве недостаточно?

Леандр подошел к Ианте, прижал сестру к себе и умолк. Орест осознавал, что Электра, как и он сам, понимает: есть всего миг, чтобы попробовать взять власть в свои руки, но стоит Электре попытаться, Леандр устранит и ее, и Ореста. Леандр тяжко дышал, взгляд его метался по комнате с предмета на предмет, а Электра, казалось, напевает молитву.

– Мне надо, чтобы открыли кухни, – наконец произнес Леандр. – Войска не ели несколько дней. Мне нужны двенадцать старейшин, о которых я спрашивал, пусть соберутся здесь. Мне нужно место в темнице, сейчас же. Есть ли там свободное место?

Он переводил взгляд с Электры на Ореста.

– Кто-нибудь мне ответит?

– Нет свободного места, – спокойно ответила Электра. – Там стражники, верные моей матери.

– Пусть их разоружат и разместят в какой-нибудь комнате, – велел Леандр. – Пусть открывают кухни, немедленно, и призовут старейшин. Мне надо их сейчас же увидеть.

Орест наблюдал, как Электра с недовольной надменной гримасой подошла к стражникам и заговорила с одним.

Шло утро, дворец превратился в базарную площадь: на кухни подали еду, комнаты в передней части дворца наполнились солдатами, те ели, спали или сидели компаниями, беседовали, в коридорах галдели посыльные и узники, женщины разыскивали своих мужей, братьев, сыновей.

Когда в пристройке рядом с дворцом, что пустовала много лет, собрались старейшины, Леандр объяснил, что ему нужен совет, как поступить с Эгистом, которого пока тщательно стерегли в подземелье. Электра выразила мнение, что разбираться с Эгистом следует очевидным образом, и кое-кто из старейшин с ней согласился.

– Это не очевидно, – возразил Леандр. – Эгист знает во всех подробностях, что тут происходило. Он единственный уцелел из тех, кто знает. Возможно, есть еще похищенные вроде моего деда, Митра и его семьи, заточенные где-нибудь далеко отсюда. Лишь Эгист знает, где эти места. Он – единственный, кто может пригодиться, чтобы освободить их.

Пока он говорил, к нему пробралась Ианта, подождала, пока он закончит, а затем зашептала что-то ему на ухо. Слушал он внимательно, словно она говорила что-то примечательное, однако не очень значимое. А затем отвернулся и сложился пополам от боли. Орест на миг подумал, не стоит ли подойти, утешить, но Леандр стоял на коленях, недосягаемый, скрученный плачем. Оставалось лишь молча смотреть на него. Ианта потянулась к нему, Леандр нащупал ее руку, задержал в своей.

Позднее Леандр и большинство старейшин решили, что Эгиста следует пощадить, но придется сломать ему ноги, чтобы он не шнырял по дворцу и не плел заговоров. Леандр постановил, что, когда Эгист выздоровеет, его нужно привести на собрание и включить в беседы, однако наблюдать за ним пристально.

Электра возразила – потребовала казни, но ее не поддержали.