Олег Колмаков - Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга четвёртая. Вспомнить будущее

Как правило, всё плохое со временем забывается, в нашей памяти остаются лишь те моменты, которые приятно вспомнить. Потому и любое возвращение в места связанные с периодами прошлой жизни, как правило, в каждом из нас вызывают исключительно положительные эмоции. Ну, сами представьте, как порой приятно вернуться на ту самую улицу, где прошло твое детство; прогуляться по школьным коридорам, за десять лет учёбы, ставшими тебе едва ли не родными. Или в город, в котором ты родился, в котором прошла твоя молодость…

Что ж тогда говорить о человеке, вернувшемся с того света.

И, тем не менее, услышав весенние трели птиц, а чуть позже, и увидев за окном голубое небо, какого-либо бурного восторга, я вовсе не испытал. Быть может, случилось это потому, что открыв в то памятное утро глаза, мне и в голову не могло прийти, что последние четыре месяца, я пребывал в бессознательном состоянии, балансируя между жизнью и смертью. Но об этом, мне расскажут уже после.

Пока же, я просто проснулся утром. Как это ежедневно делают миллиарды людей. С единственной поправкой, на не слишком знакомую, окружавшую меня ныне обстановку. Причём, первая, посетившая мой разум мысль, была несколько абсурдной и одновременно, вполне реальной.

«Не уж-то, я вчера перепил?.. Потерял над собой контроль, потому и оказался в вытрезвителе…»

Да-да, не удивляйтесь, пару раз я успел побывать в подобных, не самых приятных заведениях. Правда, попадал я в те истории, уж довольно-таки давно, сразу после своей армейской службы.

И если не пребыванием в вытрезвителе, то чем ещё можно было объяснить тупую головную боль; пересохшее горло и металлическую кровать, на которой я нынче лежал. Ко всему прочему, казённое бельё, насквозь пропитанное приторным запахом хлорки.

Оглядевшись по сторонам, и приметив рядом с собой ещё пару аналогичных, аккуратно заправленных простецких кроватей, я в ещё большей степени утвердился в своём первоначальном убеждении по поводу «спецмедслужбы».

Судорожно пытаясь припомнить подробности вчерашнего вечера, я постепенно начал восстанавливать хронологию прошедших со мной событий. К примеру, вспомнил заснеженную набережную… Ночное здание Речного порта. Всплывший из глубины речных пучин теплоход… Магистра. Аэртона. Марту. Машину «скорой помощи» и горе-врача Сергея Арнольдовича…

«Однако всё это было, накануне Нового Года… А сейчас, едва ли не лето… Окна открыты. Веет теплом и свежим воздухом. Стоп. Никакой это не вытрезвитель, а самая настоящая больница… Где, вопреки всему, меня всё же вернули к жизни… Точно! Меня же, кое-как довезли до больницы с тем самым огнестрелом!..»

Я так и не успел насладиться столь знакомым мне ощущением полноценного существования в мире людей, как отворилась дверь палаты и в помещение вошла медсестра с металлическим разносом. Крупнотелая женщина, лет тридцати семи.

– О-о!.. Слава Богу, ожил… Сейчас закончу с процедурами и обрадую профессора, колдовавшего всё это время над твоим телом… Фактически он собрал тебя из разрозненных кусочков… Собрал, сшил и вдохнул в тебя новую жизнь… – улыбнулась медсестра, перебирая шприцы и какие-то ампулы. – …Ну, давай… Теперь уж сам подставляй свой зад. Укольчик будем делать.

Я попытался ей что-то ответить. Но вместо слов, из моих уст вырвался непонятный, перепугавший меня самого хриплый рык.

– Что, парень?.. Говорить разучился… – вновь усмехнулась барышня, наполняя один из шприцов каким-то лекарством. – …Не переживай. Такое часто бывает. За четыре месяца тяжелейшей комы, не мудрено потерять не только голос… Нынче и говорить, и ходить… И ещё много чему, тебе придется учиться заново. Все твои мышцы, перестав получать привычные нагрузки, в определённой степени атрофировались.

– Сколько… кома… месяцев?.. – на сей раз, невзирая на очередной хрип и свист, моя попытка заговорить оказалась более удачной.

– Четыре. Четыре месяца ты был, как бревно или полено. Хоть шприцы в тебя втыкай, хоть с места на место перетаскивай, один хрен никаких реакций. Если бы не девушка, практически не отходившая от тебя всё это время, может и не выкарабкался бы ты с того света…

– Марта?.. – к своему удивлению, именно это имя я произнес весьма чётко.

– Э-э, хлопец… Да ты у нас, тот ещё ходок, коль в дамочках своих умудрился запутаться… – не очень-то и радостно фыркнула медсестра. – …Нет, парень. К счастью, то была не Марта… Своим спасением ты обязан Леночке.