Дмитрий Пучков - По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

Тем не менее Фелькерзаму удалось почти невозможное: способы строевого взаимодействия были установлены. Но при стрельбе корабли по-прежнему действовали по принципу «каждый сам за себя». Иначе – никак, разные они. Слишком разные!

2 октября Вторая Тихоокеанская эскадра покинула Либаву. В Танжере Рожественский решил разделить колонну и отправил отряд Фелькерзама в Средиземное море, забрав из него «Ослябю» к себе. Второй отряд вновь возглавил «Сисой».

Та часть эскадры, которая осталась при Рожественском, пошла вокруг африканского континента к Мадагаскару. После печально знаменитого «Гулльского инцидента», когда русские моряки из-за ошибки наблюдателей ремонтного транспорта «Камчатка» приняли за неприятельские миноносцы флотилию английских рыбаков, браконьерствовавших на Доггер-Банке и перестреляли их, за эскадрой постоянно следили британские крейсера. «Ослябя» – крупный на вид, с явно необычной архитектурой высокобортного корпуса – пользовался у англичан особым вниманием. Когда во время стоянки в Носси-Бе он ненадолго вышел в море для ликвидации девиации компасов, его сразу же окружили три английских крейсера во главе с новейшим тогда «Гуд Хоупом» и стали во всю оптику внимательно смотреть за тем, чем тут этот непонятный русский изволит заниматься.

Здесь, в Носси-Бе, русской эскадре суждено было воссоединиться, провести учебные стрельбы, принять расходные запасы. И – узнать из французских газет о падении Порт-Артура…

Адмирал Рожественский отправил императору письмо с вопросом, не будет ли после капитуляции крепости заключен мир? Ведь первоначальная боевая задача его эскадре ставилась как деблокада Порт-Артура, соединение с Первой Тихоокеанской эскадрой и генеральный бой с японским флотом. Теперь соединяться было не с кем, крупнейшая после Владивостока портовая база потеряна. А до линии фронта еще добираться и добираться, и за это время японцы, даже крепко побитые при взятии крепости, отремонтируются, отдохнут и успеют, наверное, даже получить подкрепления. Дать им генеральный бой после перехода через три океана? Без устойчивого снабжения, без послепоходной профилактики, с единственным – тем, что на борту – комплектом боезапаса? А проиграть войну окончательно царь не боится?

Честно говоря, Рожественский был близок к нервному срыву. В течение всего похода эскадра – разнотипная, шумная, отягощенная необходимым, но очень уж бестолковым транспортным «обозом», подвергающаяся «наездам» английских дипломатов за «Гулльский инцидент» – держалась лишь на его железной воле. Удастся ли сохранить эту волю на последнем океанском переходе? Может, еще одна авральная угольная бункеровка в открытом море, еще одна ходовая авария у неопытного новичка или износившегося в штормах старослужащего корабля, еще одна вскрытая за обедом протухшая в тропиках банка консервов – и весь с таким трудом отлаженный механизм боевого соединения начнет попросту «сыпаться»?

«Дмитрий Донской» – опытнейший, как сказали бы в новые времена, «отличник боевой и политической подготовки» – и тот проявляет заметное падение дисциплины, его моряки начали дерзить офицерам и стабильно попадают в «кутузку» после каждой увольнительной в Носси-Бе. Тот же «Ослябя» был вообще близок к бунту, когда стараниями береговой интендантской службы, закупившей для эскадры некачественные продукты, получил к обеду хлеб с тараканами и солонину «с душком»…

Пришлось адмиралу лично распорядиться отправить тухлятину за борт, а свежее мясо дорого купить у французских колонистов и чернокожих пастухов-сакалавов на Мадагаскаре. И долго в тот день под бортом «Осляби» пировали акулы – им-то и гнилую солонину слопать нипочем!

В Петербурге доводам адмирала не вняли. Николай II, которого ряд современных поклонников монархии часто характеризует как мягкого и миролюбивого правителя, личным письмом сообщил: никакого мира подписано не будет. Нет Порт-Артура – ступайте во Владивосток и генеральный бой врагу непременно дайте! А чтобы вам легче было это сделать, во Владивосток по железной дороге будут для вас направлены эшелоны с дополнительным боезапасом. Что же до подкреплений, то будут они и у русской эскадры: в Индийском океане вас догонит 3-й боевой отряд под флагом контр-адмирала Небогатова.

К слову, в состав этого отряда вошли старый однобашенный броненосец «Николай I», в боевом отношении уступающий даже «Сисою», ровесник «Дмитрия Донского» «Владимир Мономах» и… три представителя совершенно не приспособленного к эскадренному бою в открытом море класса броненосцев береговой обороны. От такого «подкрепления» Рожественский отказывался даже во время формирования эскадры в Либаве, а теперь ему предлагалось все-таки найти этим «болванам», как он выразился, работу в почти безнадежном бою…