Николай Таратухин - С гитарой по жизни

После очередного поцелуйного вечера мы подали заявление в ЗАГС. На мои просьбы расписать нас незамедлительно пожилая работница конторы, посмотрев на меня с укоризной сказала: «Молодой человек, не торопитесь поперед батьки в пекло. Я действую согласно Закону». И назначила срок длинной в два месяца. «Я волком бы выгрыз бюрократизм…», вспомнил я Владимира Маяковского, но делать было нечего. Приготовился ожидать.

Однажды, когда Тамара была на работе, я пришел к тете Гале. Играя в карты, мы разговорились.

— Ну, что уже попробовал Тамару? — спросила она меня после очередного рассказанного анекдота, — горячая девка?

— Нет, не дает. Обещает только после женитьбы, — со вздохом произнес я.

— И ты все это время терпишь? — удивилась она.

— Галя, — назвал я ее впервые без приставки тетя, — у меня на стороне никого больше нет. А у нее — не знаю…

— Зато я знаю. Её, как кошку имеют все ремонтники. А ты жди… Дурачок!

— Не правда, Галя!

— Я могу поклясться на чем угодно. Мне тебя, мальчишку-сироту просто жаль. Куда ты лезешь? Я думала, что у вас просто флирт, а ты серьезно вляпался…

Рассказывала мне все это тетя Галя, употребляя совсем не те глаголы, которые я написал сейчас. «Попробовал», «имеют» она говорила словами народного лексикона, отчего мое сердце готово было разорваться от обиды. Я не стал выяснять правдивость услышанного. С Тамарой я просто перестал общаться. Забрал заявление из ЗАГСа. Пришел к бабушке Ане и все рассказал ей как на духу. Она поставила на стол кружку козьего молока, надоенного от своей козы и задумчиво глядя на меня заговорила: «Почему ты не пришел и не посоветовался со мною? Ведь ты для меня как сын. Разве можно так бросаться в воду, не зная броду? Она бы тебя окрутила, став законной женой, а когда тебя заберут в Армию — дом продаст и „…с ним была, плутовка, такова“. Все, как у дедушки Крылова. Пей молочко!».

После случившегося облома на любовном фронте, я еще с большим ожесточением начал изучать азы гитарного искусства. Однако надо сказать, что мои увлечения не ограничивались только гитарой. Еще при жизни матери я страстно полюбил футбол. Доигрался до того, что был замечен тренером городской футбольной команды и начал выступать за сборную города Бахчисарая. В первенстве Крыма меня заметили в Симферополе. Но поскольку к тому времени я работал в бахчисарайской пожарной команде, то меня решили устроить в симферопольскую. Мне удалось поиграть в только что комплектующейся симферопольской футбольной команде «Буревестник» (на базе которой впоследствии был организован футбольный клуб «Таврия») всего один месяц. И тут я решил поступать учиться в ЛПТУ (Львовское пожарно-техническое училище) имея всего девять классов общеобразовательной школы.

Получил вызов и поехал сдавать экзамены. Прошел медицинскую комиссию. Сдал, как ни странно, экзамены по программе десятилетки и был зачислен в курсанты. Но Судьба со мной сыграла злую шутку. Я проучился всего месяц и был отчислен вместе со своим новым товарищем Леонидом по состоянию здоровья. У меня был обнаружен «хронический насморк», а у него «шумы в сердце». А надо сказать, что перед этим своим вояжем во Львов, я прошел тоже умопомрачительную медицинскую комиссию от военкомата в Симферополе, где комплектовали команду для службы в подводном флоте. Требовались исключительно здоровые невысокие крепыши. Был зачислен для призыва во флот. Позже мне из училища ребята писали, что нас отчислили по причине необходимости пристроить двух сынков крупных львовских чиновников, которые таким образом спасали своих детей от службы в Армии. Их дети тут же заняли наши места.

В подводники я не попал. Команда была уже призвана на службу и мне в военкомате было велено ожидать своего часа. Эти несколько месяцев отсутствия в своем родном Бахчисарае я не терял даром. С гитарой не расставался и играл в свободное от других занятий время. А когда приехал домой, то первым делом побежал к учителю. Встреча была радостной. Учитель вновь загрузил меня этюдами, пьесами и я вновь приобрел на пальцах нужные мозоли, столь необходимые при игре на металлических струнах.

Тут подоспела пора отдать долг Родине, и я ушел служить в Советскую Армию. На прощанье учитель отремонтировал довольно приличную гитару, на которой можно было играть, и подарил мне. На сборном пункте Симферопольского военкомата «покупатели» (представители воинских частей) стали отбирать среди новобранцев механиков, шоферов и других нужных им специалистов. И вдруг появился какой-то капитан, выискивающий спортсменов. Особенно его интересовали футболисты. Я, конечно, попал в его список.