Анна Фуксон - Артистическая фотография. Санкт Петербург. 1912

Мама рассказывала Наташе, что когда началась война, все женщины и взрослые девушки были мобилизованы на рытье окопов для предстоящих боев. Фирочка, вернувшись из Малой Вишеры, тоже успела поучаствовать в этой работе. «Я не умела даже лопату держать в руках, но более опытные женщины быстро научили меня обращаться с ней. К тому же я понимала важность нашей работы, ведь враг был совсем близко к городу. Так с лопатами в руках мы и стояли 8 сентября 1941 года, а над нами фашистские самолеты сбрасывали бомбы», – рассказывала Фирочка дочке, когда та уже могла кое-что понимать. «Мы остались в живых просто чудом. Когда мы вернулись домой, тревогу объявляли снова и снова. Поэтому ночью впервые в жизни мы легли спать, не переодевшись в ночное белье – боялись, что нас снова поднимут с постели». Им действительно было чего бояться – в первые сутки блокады было больше десяти тревог, и каждая продолжалась около часа, а то и двух. Перерывы между тревогами были от десяти минут до четверти часа.

И словно мало было ленинградцам обстрелов, на них свалилась еще одна страшная беда – продуктовые Бадаевские склады сгорели в один момент. Сгорел стратегический запас муки, сахара, круп и растительных масел. Запах паленого разнесся далеко по городу, и черный дым заслонил небо. Никто не знал причину трагедии – прямое попадание снаряда, злой умысел правительства или попросту чей-то недосмотр. Так они остались без запаса продовольствия и были, в сущности, приговорены к смерти – либо от обстрелов, либо от голода.

10 сентября, в день рождения Сани, немцы усиленно стреляли в направлении Печатного дома, который находился на Гатчинской улице, где и проживала семья во время блокады. Взрывная волна разбила окна в комнате. Маленький Илюша испугался шума, и с тех пор его чудесные огромные карие глаза, совсем как у Фирочки, начали косить. Ему не рассказали о том, что в тот же день, из-за многочисленных обстрелов, среди первых убитых был и большой слон в зоопарке. Ребенок был слишком маленьким, и его еще не водили в зоопарк, но он много слышал об этом слоне, видел его на картинках и мечтал познакомиться с ним лично.

Весь первый месяц блокады семья Фирочки дисциплинированно спускалась в убежище при первых звуках тревоги. Однако вскоре они прекратили это делать, потому что при условии прямого попадания не было никакой возможности спастись. К тому же разбудить малыша было очень трудно, да и его бабушке нелегко было быстро собраться, бежать, спускаться в тесное затхлое убежище, подниматься обратно, возвращаться в ледяную комнату и ждать новой тревоги. А когда начались регулярные обстрелы города, Фирочка и Рита, каждая в своем доме, начали дежурить на крышах по ночам и гасить невзорвавшиеся бомбы. Это было опасное задание, и домовые комитеты назначали выполнять его только взрослых и ответственных женщин по очереди. Дочь тети Риты, Лиля, начала работать на заводе и получать рабочую карточку, по которой ей полагалось чуть больше продуктов. Тетя Катюша поступила на работу в ближайший детский садик. Бабушка Ольга занималась маленьким внуком.

Однажды Фирочка вспомнила свое ночное дежурство на крыше 8 октября, когда исполнился месяц с начала блокады.

Волей-неволей, она считала количество тревог: в ту ночь их было восемь. Прожекторы освещали и пронзали небо. Бомбы, упавшие на крышу, шипели и грозились взорваться. Дым разъедал ее глаза, проникал в глотку, в легкие. Лопатой (единственная техника, которая у нее была) она бросала песок на бомбы и снова оставалась в темноте. Иногда ей приходилось приближаться к бомбам, чтобы загасить их, но она не думала об опасности, она думала только о точности движений и не боялась. И лишь в редкие моменты затишья, ее вдруг охватывал ужас: «Где я? Что я делаю? А вдруг я не смогу загасить бомбу? Жизнь всего дома зависит от меня. И прежде всего жизнь моих родных, которые спят сейчас в холодной комнате».

В те времена в коммунальных квартирах телефонов не было, разве что у самых высоких должностных лиц, поэтому Рита и Фирочка не знали, как закончилась очередная тревога, и всегда беспокоились друг о друге. Чтобы убедиться в том, что все благополучно, сестры старались навещать друг друга как можно чаще. Однажды Фирочка с ребенком ехала к Рите. Трамвай медленно тащился и перед горбатым мостиком вдруг встал. Водитель объявил пассажирам, что трамвай дальше по своему маршруту не пойдет, а свернет в другом направлении. Хочешь-не хочешь, но пришлось Фирочке выйти. Она была очень разочарована, ведь трамваи ходили очень редко – раз в час, а то и в два. Да и сама поездка требовала массу времени. Она планировала вернуться домой засветло, но сейчас было ясно, что осуществить свой план ей не удастся.