Олег Игнатьев - Ключи от Стамбула

— …с нашей российской швалью, — в тон ему сказал Игнатьев, довершая начатую военным атташе фразу. — Вместе с итальянцами, французами, венгерцами собираются подготовить почву у нас для всеобщего переворота. Мои агенты сообщают, что здесь создаётся космополитический Комитет во главе с Ружецким и Бакуниным. У этих господ-босяков заведены связи не только в бывших польских губерниях, но и в Малороссии, в Одессе и на земле Войска Донского.

— Непонятно, на кого они рассчитывают?

— На подлецов, подкапывающих наши устои! — гневно произнёс Николай Павлович. — Они рассчитывают на сочувствие разных лиц в правительственных кабинетах и даже хвастаются покровительством великого князя Константина Николаевича, замутившего крестьянскую реформу. К сожалению, я участвую в «холерных конференциях» и не могу заняться анархистами вплотную. Роль пассивная мне не пристала. Франция присылает особого дипломата, чтобы высвободить время своему послу, а мне приходится тянуть лямку одному в деле мне незнакомом совершенно. Впрочем, бакунинские заседания ещё не открыты.

— Ваше высокопревосходительство, — обратился к нему военный атташе, — а почему бы Мерингу не заменить Вас на конгрессе? Он врач, ему и карты в руки.

— Доктор Меринг нас совсем оставляет и прикомандировывается к МИДу для приискания места и составления диссертации.

— Шустрый немец, — заключил военный атташе и вернулся к теме «господ-босяков».

— Ещё два подобных комитета создаются близ нашей границы: в Трапезунде и в Персии, — сообщил он. — Что-то недоброе подготовляется в южных губерниях.

— На Дону и на Кавказе, — уточнил Николай Павлович, получивший шифрограмму из Генштаба. — Вот я и тревожусь: бью в набат.

Авось в правительстве спохватятся, проснутся и всею мощью государства задавят своевременно смутьянов.

— Катков об этом пишет хорошо, — сказал Александр Семёнович и озабоченно потёр надбровье.

Игнатьев согласно кивнул.

— Мы с Катковым сходимся во мнениях. По многим насущным вопросам. — Он помолчал, убрал газеты со стола и вновь заговорил. — Недавно я встречался с французским послом и упрекнул его в досадном подстрекательстве армян, на что-то он тотчас замахал руками: «Что Вы, что Вы»! — И живо увильнул от этой темы.

— По-видимому, счёл её опасной, — усмехнулся полковник Зелёный.

В самый разгар новогодних праздников, Александр Семёнович вошёл к Игнатьеву с сияющим лицом.

— Я на минутку. Вот, — сказал он коротко и вынул из дорожного баула ничем не примечательную папку.

Это был тот самый Протокол, который был составлен в Пере под покровительством французского посольства и держался в величайшей тайне. Он был подписан ливанским губернатором Дауд-пашой и преосвященным Азарианом, весьма влиятельными лицами среди армян-католиков.

— Вы настоящий волшебник! — воскликнул Игнатьев, немедля углубляясь в чтение. — То, что Вы сделали, неоценимо.

Полковник Зелёный позволил себе сесть без приглашения.

Николай Павлович особо не чинился.

Добытый русской разведкой документ заключал в себе целую программу действий, приводивших к слиянию всех армян: и католиков, и грегорианцев, под протекторатом Франции. При ожидаемом, а возможно и планируемом падении Порты Оттоманской, Франция могла бы противопоставить их турецким славянам и грекам, предполагаемым сторонникам России.

— Александр Семёнович, — сказал Игнатьев, обращаясь к атташе, — в этом акте излагается не только цель, но и все дальнейшие действия, направленные на достижение этой цели. Я воспринимаю данный меморандум, как своеобразный ключ ко всем козням, интригам и беспорядкам армян на Востоке, задуманных, похоже, в Ватикане. Теперь мы сможем грамотно противодействовать их планам.

Сообщив это, он подумал, что беспрестанная иезуитская ложь французского посла, больше всего похожая на легендарно-мерзостную беспринципность Талейрана, лучше всего доказывала, что политика и нравственность не то, чтобы дичатся друг друга, как молодые насельницы женского монастыря, они просто открыто враждебны.

— Рад стараться, — ответил полковник, сразу же поднявшись с места и прищёлкнув каблуками. В его глазах светилась гордость за своих добычливых агентов.

Чтобы зацепиться, нужна шероховатость. Вот почему разведка русского Генштаба планировала свои операции так, чтоб ни сучка, ни задоринки. Её агенты научались ловить на лету шутки, делать комплименты и окружать себя людьми, способными к серьёзному содействию.