Игорь Ефимов - Бунт континента

Когда этот двадцатипятилетний бостонский книготорговец пришел к Вашингтону в октябре и предложил ему свой план, первое впечатление о нем было: типичный книжный фантазер. Форт Тикандерога, расположенный между озером Джордж и озером Шамплейн, был отбит у британцев еще в мае 1775 года, и вся находившаяся там артиллерия попала в руки американцев. Но каким образом преодолеть сотни миль и доставить ее под Бо-стон? Нокс уверял, что зимой, по снегу, это будет возможно. Вашингтон к тому времени так устал от вынужденного бездействия, что решил поддержать дерзкую затею. Он убедил Конгресс выделить деньги на экспедицию Нокса, и тот, вместе со своим братом, исчез в декабрьских буранах. Снова возник в лагере осаждавших только в середине февраля. Приведя с собой длинную вереницу гигантских саней, нагруженных превосходными мортирами, гаубицами, пушками, включая огромную двадцатичетырехфунтовку, весившую больше двух тонн.

С почтительным изумлением слушали штабные повесть о невероятной зимней одиссее. Как уже по дороге к Тикандероге, в городках на берегах озера Джордж, были предусмотрительно оставлены заказы на изготовление специальных саней с полозьями из бревен, нанимались бригады грузчиков и гребцов, упряжки волов. Как, погрузив пушки на баржи, плыли по еще не замерзшему озеру, с трудом выгребая против встречного ветра. Как одна баржа напоролась на скалу и затонула, так что пришлось потерять два дня на извлечение ее со дна и ремонт. Как в Беркширских горах им довелось мерзнуть без крова в ожидании снега. И как на протяжении всего пути местное население помогало экспедиции чем только было возможно: снабжало продовольствием и свежими лошадьми, давало приют и обогрев, выделяло проводников, указывавших кратчайший путь до следующего городка или привала.

Привезенная артиллерия была в свое время изготовлена во Франции для той самой войны, в которой Вашингтон чуть не погиб, попав вместе с отрядом генерала Брэддока в засаду, устроенную индейцами и французами. Англичане захватили форт Тикандерога в 1759 году вместе со всеми пушками. Какая насмешка, какой поворот исторической судьбы! Сегодня их французские стволы все же пошлют ядра именно на тех, против кого они были отлиты двадцать лет назад, — на британцев!

Как и было намечено, обстрел города опять начался в час ночи. Теперь о сне можно было забыть. В соседней комнате Билли Ли уже растопил печурку, кипятил на ней воду для кофе и бритья. Все попытки Вашингтона заставить своих офицеров последовать его примеру и заботиться о своем внешнем виде кончались ничем. Эти янки считали, что умываться на войне необязательно, бриться можно раз в неделю, а стирать одежду для мужчины просто постыдно.

О субординации северяне тоже не имели никакого понятия. Однажды он видел, как пятидесятисемилетний генерал Израэль Патнам, герой битвы за Банкер-Хилл, стоял в очереди к котлу с кашей вместе с рядовыми. Да и чего можно было ждать от армии, в которой солдатом было разрешено выбирать офицеров открытым голосованием? Дисциплина была совершенно чужда фермерам, охотникам, рыбакам, ремесленникам, не привыкшим к тому, чтобы кто-то с утра до вечера говорил, что им следует делать. Если они получали из дома известие о какой-то беде или о необходимости помочь по хозяйству, они просто уходили, не предупредив своего командира, а порой и за-хватывали мушкет и заряды, чтобы при случае подстрелить какую-нибудь дичь по дороге.

Марта Вашингтон спустилась со второго этажа, кутаясь в теплую шаль, разглаживая отпечаток подушки на лице, спросила без улыбки:

— Сегодня?

Вашингтон молча кивнул, потом подошел к жене, виновато обнял за плечи. Бедная! Она приехала к нему в декабре, покрыв шестьсот миль осеннего бездорожья, — и ради чего? Чтобы видеть его день за днем погруженным в мрачную тревогу, выходящим с очередного военного совета с окаменевшими желваками, застывающим над депешей с сообщением об очередном поражении в Канаде, о захвате британцами американского корабля с военным снаряжением или о том, что Конгресс и в следующем месяце не сможет прислать жалованье солдатам? Но как он был благодарен ей за то, что она была рядом в такие минуты! Если бы не она, необходимость постоянно держать себя в узде, сдерживать любые всплески эмоций довела бы его до полной окаменелости души. А этого он боялся даже больше, чем военных неудач.

Канонада вот уже третью ночь не давала Марте спать. Она терпела, пыталась отоспаться днем, но чувствовала, что надвигается что-то важное, опасно непредсказуемое. Однако даже ей Вашингтон не раскрывал плана, составленного пятью генералами. План мог удасться лишь при соблюдении полной секретности. А как добиться ее, когда лоялисты-тори таятся в каждом третьем доме? Вспомнить только доктора Бенджамина Черча! Член Конгресса колонии Массачусетс, сокурсник Джона Хэнкока по Гарварду, произносивший патриотические речи, начальник медицинской службы армии — оказался шпионом. По чистой случайности зашифрованное письмо, отправленное им генералу Хоу с дамой легкого поведения, было перехвачено в сентябре. Черч сидел в тюрьме — но сколько его тайных единомышленников могло разгуливать на свободе? Бывать у них в доме под видом гостей?